Луиза Гагут - Исповедь сталинского поколения

Мы уже неоднократно писали об Иване Тимофеевиче Шеховцове, мужественном борце за доброе имя И.В. Сталина. В годы перестройки и очернительства всего советского, социалистического И.Т. Шеховцов на ставшими знаменитыми московских судебных процессах 1988–1990 годов защищал честь и достоинство поколения сталинской эпохи и нашего Верховного Главнокомандующего.

Но ветеран и дальше ведет сражение, уже за сердца и умы современной молодежи. Ежегодно, 13 сентября, Иван Тимофеевич Шеховцов собирает у себя в небольшой харьковской квартире молодежь и ветеранов, и собравшиеся отмечают день рождения Зои Космодемьянской, героической партизанки, казненной фашистами 29 ноября 1941 г. Товарищ Шеховцов постоянно выступает перед школьниками с рассказами о героической советской эпохе, о строителях и защитниках Советской Родины, о высоком нравственном и патриотическом подъеме, который царил в сталинский период строительства и защиты социализма. На его квартире часто собирается молодежь, комсомольцы, слушающие слово правды ветерана.

Публикуем, с небольшими сокращениями, статью Первого секретаря Харьковского обкома комсомола Любы Ткачевой «Знаете ли вы, что такое наводчик противотанкового орудия?».

И я не знала. Ответ на этот вопрос нашла в опубликованном газетой «Черкасская правда» письме «Наш воин-Геракл – это мощная сила духа». Автор письма – белорусская партизанка Нина Ивановна Осадченко, секретарь подпольного райкома комсомола в Витебской области в годы Великой Отечественной войны. Нина Ивановна приводит рассказ советского писателя Евгения Носова, тоже наводчика противотанкового орудия. Вот отрывок из этого рассказа: «Война с ее кромешным грохотом и землетрясением, с рыжими выбросами матерой девонской глины, взрытой пикирующими «юнкерсами», командир орудия с перекошенным лицом в подтеках пота и налипшей пыли, что-то кричит мне, наводчику орудия, должно быть важное, нужное в сию роковую минуту, но неслышимое мною, потому что в ушах стоит звон и гул возбужденной крови; эти пятнисто окрашенные чудища, лязгающие, мельтешащие блескучими траками, ловящие, кажется, именно тебя черной дырой надульника, иногда харкающим коротким плевком выстрела, после которого, за отпущенный тебе миг ты должен распластаться под колесами собственной пушки, чтобы уцелеть и снова вскочить к прицелу, пока там, под толщей крупповской башни, перезаряжают утробу казенника, успеть выпустить свой поспешный, не очень вымеренный снаряд…».

«Легко представить, – пишет Нина Ивановна, – какую силу сдерживал совсем юный мальчик Ванечка Шеховцов, теряя товарищей, пока самого не ранило».

«Шел парнишке в ту пору восемнадцатый год» (из довоенной советской песни «За фабричной заставой»).

Командир 54-го противотанкового артиллерийского полка майор Коваленко: «В боях за освобождение родной земли от немецко-фашистских захватчиков Вы проявили себя бесстрашным и мужественным воином непобедимой Красной Армии, верным сыном великого советского народа. Вашим подвигом гордится вся наша часть. Объявляю Вам благодарность и от души поздравляю. Желаю здоровья и новых побед над врагом во славу нашей Советской Родины».

С каким подвигом поздравил командир полка наводчика противотанкового орудия? Об этом Иван Тимофеевич рассказал в московском киноконцертном зале «Баку» 20 декабря 1999 г. на торжественном собрании, посвященном 120-й годовщине со дня рождения Иосифа Виссарионовича Сталина. Вот этот рассказ (он приведен в 3-м томе его четырехтомной книги «Дело Сталина-«преступника» и его защитника»):

«25 августа 1944 г. Противотанковое орудие на прямой наводке. Рядом окопалась наша пехота. Немцы при поддержке танков пошли в контратаку. Еще не обстрелянные наши пехотинцы дрогнули. Положение критическое. С автоматом в руках поднимаюсь им навстречу со словами: «От кого убегаете?! (и первые в жизни нецензурные слова). Вперед! За Родину! За Сталина!». Пришли в себя наши пехотинцы и за мной устремились вперед. Вернулись в окопы и отразили атаку немецкой пехоты. А мы, артиллеристы, начали «разбираться» с их танками. Один танк и на моей, наводчика орудия, «совести». И сейчас помню свои ощущения, когда призывом «За Родину! За Сталина!» увлек пехотинцев вперед. Ног под собой в буквальном смысле слова не чувствовал. Как будто летел. А в душе и сердце – ярость и злость».