Сергей Миронов - Заговоры и борьба за власть. От Ленина до Хрущева

На VII экстренном съезде РКП(б) Ленин предупреждал: «На нас наступление готовится, может быть, с трех сторон; Англия или Франция захотят у нас отнять Архангельск – это вполне возможно». Но Троцкий по-прежнему был поборником активного сотрудничества с Антантой. Локкарт писал 5 мая представителю США в России полковнику Р. Робинсу о том, что Троцкий «представил все возможности для союзного сотрудничества в Мурманске».

Гражданская война в Финляндии закончилась победой белых. На финском берегу Балтики высадилась немецкая пехотная дивизия. Надо было оборонять Мурманск и от немцев, и от Антанты. Этого сделано не было. К руководству Мурманским советом пришел ставленник Троцкого – А.М. Юрьев. (До революции он несколько лет жил и работал в США, а после роспуска Мурманского Совета служил у местного американского консула переводчиком и занимался распределением западного продовольствия, поступавшего в город; после разгрома белогвардейцев был предан суду за контрреволюционную деятельность, получил расстрельный приговор, замененный 10 годами лагерей (дальнейшая его судьба нам неизвестна).

Антанта при полном попустительстве Юрьева наращивала свои войска в Мурманске, доведя их до 4 тыс. человек. В конце июня с прибывших транспортов высадилось 1,5 тыс. британских военнослужащих. При этом в Париже, Лондоне и Вашингтоне не скрывали своих антибольшевистских намерений.

В переговорах по прямому проводу Ленин требовал от Мурманского Совета выражения протеста против увеличения военного присутствия западных стран и призывал дать им отпор. Но эти указания не были приняты во внимание. С подачи Юрьева члены Мурманского Совета проголосовали за сотрудничество с Антантой – под гудение мотора низко пролетавшего британского самолета с прибывшего накануне авианосца «Найрана».

Так разворачивалась интервенция Антанты на Русском Севере. Оказывая ей поддержку, Троцкий нарушал Брестский мирный договор с Германией, по которому корабли Антанты должны были быть удалены из портов России. Почему он шел на этот шаг? Нe ради ли срыва мирного договора с Германией? Или стремясь реализовать свою бредовую идею всемирной революции, в которой русскому народу была уготована роль «запала» для разжигания мирового пожара? Или у него были еще какие-то соображения?..

Обратимся к другому эпизоду.

Несмотря на все усилия внутренней и внешней контрреволюции, в конце 1917-го и начале 1918 года не удавалось развязать крупномасштабную гражданскую войну в России. Проходили только локальные вооруженные выступления белогвардейцев. Весной 1918 года едва ли не единственной пороховой бочкой, способной взорвать ситуацию и начать всеобщую смуту, был Чехословацкий корпус. Сформированный еще в царское время из австро-венгерских пленных чехов и словаков, желавших бороться за независимость своей родины, этот корпус после заключения Брестского мира погрузился в эшелоны и двинулся к Владивостоку, чтобы оттуда отправиться в Западную Европу и принять участие в военных действиях на стороне Антанты.

Полностью разоружиться чехословацкий корпус не пожелал. Совнарком пошел на уступки и передал через И.В. Сталина: «Чехословаки продвигаются не как боевая единица, а как группа свободных граждан, везущая с собой известное количество оружия для защиты от покушений со стороны контрреволюционеров».

И вдруг 21 мая многие Советы территорий, через которые продвигалась чехословацкие эшелоны, получили телеграмму начальника оперативного отдела Наркомвоенмора С.И. Аралова: «По приказанию Троцкого предлагаю вам предложить чехословакам, находящимся в эшелонах, организоваться в рабочие артели по специальности или вступить в ряды советской Красной Армии». Затем последовало еще более решительное указание: «Предлагаю немедленно принять срочные меры к задержке, к разоружению и расформированию всех эшелонов и частей чехословацкого корпуса…»

Однако еще раньше чехословацкое руководство провозгласило корпус «составной частью чехословацкого войска, состоящего в ведении Верховного главнокомандования Франции», и его переход на содержание западных союзников. Тем самым Троцкий, помимо всего прочего, обострял отношения России с Францией, в то время как в апреле японцы высадили десант во Владивостоке.

Секретные приказы Троцкого стали каким-то образом известны командованию чехословацкого корпуса, которое приняло решение – оружия не сдавать, а при необходимости пробиваться на восток с боем. А Троцкий 25 мая издал приказ № 377, согласно которому все Советы были обязаны немедленно разоружить чехословаков под угрозой расстрела. Подчеркивалось, что, если в одном из эшелонов окажется хотя бы один вооруженный, все должны быть выгружены из вагонов и заключены в лагерь для военнопленных. (И это секретное распоряжение тут же стало известно чехословакам.)