Владимир Дементьев - Реновация или «афера века»?

С 2014 по 2016 год проверками Генпрокуратуры было выявлено свыше 83 тысяч нарушенийправ детей-сирот, вышедших на «вольную» жизнь. Тут и ненадлежащее качество жилья, и хищение бюджетных средств, выделяемых на жильё для начинающих молодых людей жить с чистого листа. И отсутствие должного контроля за их расходованием. Кое-кто из нерадивых или вороватых чиновников, отвечающих за жильё для сирот, понёс наказание, однако не сказать, что нарушений в последнее время стало меньше.

Говорят, о государстве судят по отношению к старикам и детям. Что ж, перед теми и другими наше государство всё ещё в большом долгу.

На 1,3 трлн. рублей за период с января по июль 2018 года доходы федерального бюджета РФ превысили расходы.

На что же государство тратит свои сверхдоходы? На 63,1 млрд. выросло за 7 месяцев содержание почти 6-миллионного госаппарата.Расходы на армию выросли на 107 млрд. рублей, на другие силовые структуры – на 47 млрд. рублей.К слову, дефицит Пенсионного фонда России составляет 1 трлн. рублей.

Так ли нам необходима пенсионная реформа?

КОММЕНТАРИЙ:

(Читая закон о реновации вы не найдёте упоминания о выходящих из детских домов выросших молодых людях. Но ведь детский дом государственное учреждение, где воспитывают, заботятся, учат будущих российских граждан. Почему же по достижению совершеннолетия их бросают на произвол жизни? Им надо укрепляться, готовится к созданию семьи. Но как это делать, не имея крепкого основания – жилья?

Почему бы Собянину и «Единой России» – нашей правящей партии, не включить выпускников из детских домов в число переселяющихся в новые дома? Ведь создаются в них новые квартиры для продажи, созданные за бюджетные деньги – а выпускник-сирота должен получать квартиру ведь тоже оплачиваемую из бюджета. Вряд ли можно ждать ответа на такое предложение.

А какое дело чиновникам до нужд народа – они давно живут в хороших квартирах и с хорошими зарплатами, не то, что жители общежитий.)

Идут дебаты о реновации, о том кого будут переселять в новые квартиры, каждый думает только о себе. В тоже время из внимания рассуждающих и спорящих выпало много людей, жизнь которых впрямую зависит от того, дадут им право жить в новой квартире или им быть бомжами.

Тысячи людей совершают в своей жизни ошибки, кто-то умышленно, кто-то по молодости, кто-то случайно и российский суд приговаривает их к лишению прав на восстановление нормальной жизни в семье и обществе. Подумайте о тех, кто завтра выйдет на свободу, но не сможет жить с родными, будет лишён бывшей у него площади, согласно российским законам, в частности, и благодаря закону о реновации.

Реновация оставит зэков без квартир?

(Из-за реновации сотни заключённых могут остаться без жилья. Куда они пойдут, когда выйдут на свободу и вернутся в Москву, в родные края? К отцу с матерью, к жене и детям? Собянин их вновь отправляет в тюрьму или бродяжничать?)

В Ассоциацию адвокатов России за права человека (ААРПЧ) обращаются москвичи, отбывающие наказание в местах лишения свободы.

«Например, 37-летний Роман П. отбывает наказание в Орловской области, рассказывает глава ААРПЧ Мария Баст. – Он выходит на свободу в 2027 году, на данный момент он снят с регистрационного учёта в столице. Его родители живут в неприватизированной квартире по договору соцнайма. А значит квадратных метров на него выделено не будет»

О том, что дом попал под реновацию, Роман П. узнал в 2017 году, уже находясь в колонии. Он подал заявление в суд столицы, требуя признать его право на жильё и включить его в число получающих квадратные метры по программе реновации. Однако в удовлетворении иска Роману П. было отказано. «Оказывается, все права у заключённых отбираются и возвращаются только после выхода на свободу! А пока сидите, молодой человек, и не дёргайтесь!» – возмущается арестант.

Он обращался в Департамент городского имущества Москвы, где ему коротко и ясно ответили, что в базе данных как член семьи он вообще не числится, а потому не может принять в программе реновации.

Аналогичные ответы пришли на запросы из прокуратуры и мери. Роман П. подчёркивает, родительская квартира – его единственное жильё: «Больше идти мне после освобождения некуда! Никакого другого жилья у меня не было и нет!»