Анна Степнова - Чистой воды искусство. Водоканал как источник вдохновения

В этом издании мы описываем свой опыт, чтобы помочь всем желающим его повторить. Кому-то – вдохновиться идеей, кому-то – не повторить наших ошибок. Использовать наш опыт могут не только корпоративные музеи. Это могут быть советы молодых специалистов или ветеранов, профсоюзные комитеты предприятий, любые инициативные группы, словом, все, кто захочет пройти этот увлекательный путь творчества и самопознания.

Коммунальное хозяйство в России сильно недооценено как источник социокультурных ресурсов, смыслов и инноваций. Начиная с XIX века, когда распространение технологий сделало доступным сначала водопровод, а за ним и другие отрасли ЖКХ в его современном понимании, строительство объектов коммунальной инфраструктуры стало знаком престижа для городской власти. Даже такая утилитарно-примитивная вещь, как водонапорная башня, своим размером показывала численность и богатство населения, а дизайном – амбиции знати. Выведенные из эксплуатации здания и сооружения водоканальной инфраструктуры продолжают служить и радовать: в них размещают музеи и галереи, центры для местных сообществ и даже жилье. Париж и Прага, Стамбул и Лондон, Буэнос-Айрес и Сеул, сотни или даже тысячи городов и городков мира бережно сохраняют свои водокачки и канализационные коллекторы, изобретают им новое назначение и реализуют порой весьма остроумные методы приспособления под новые требования к комфорту и безопасности.

В Волгограде, сохранившем не так уж много зданий дореволюционного периода, первая царицынская водокачка 1890-го и первая котельная 1914-го – это прекрасные образцы архитектуры того времени, когда сам факт наличия коммунального хозяйства был гордостью города.

Эта гордость сохранялась до середины 1950-х годов.

В 1926 году Совет Труда и Обороны принял решение о строительстве в Сталинграде единого водопровода (ныне это водоочистные сооружения «Северные» в Тракторозаводском районе). Главное здание этой крупнейшей в городе фабрики питьевой воды построено в том же стиле, что и театры, и дома культуры.

Комплекс Северного водопровода по замыслу должен был стать одним из самых красивых в Сталинграде. И хотя многое при строительстве упростили и удешевили, главное здание построили именно таким, как в проекте, с колоннами.

При строительстве новой сталинградской набережной в 1950-х краснокирпичное здание царицынской водокачки было накрыто «колпаком» в стиле сталинского ампира. У здания теперь два парадных фасада с портиком и колоннами. Один обращен к Волге, другой к городу. Здание должно радовать и горожан, и туристов, а потому повторяет очертания и стиль расположенного немного выше здания музыкального театра.

Эти архитектурные излишества – не от избытка денег или фантазии. Внешний вид коммунальных объектов подчеркивает ту роль, которую они играли в жизни горожан. Например, до запуска единого водопровода Сталинград занимал первое место в СССР по смертности от инфекционных заболеваний, связанных с плохой питьевой водой. Развитие коммунальной инфраструктуры всегда отставало от потребностей города, но ввод в строй каждого нового объекта давал резкий рост качества жизни.

Дорогая в строительстве и сложная в эксплуатации коммунальная инфраструктура является продуктом общего согласия. Согласие нужно и по поводу способа финансирования, и по выбору технологий, и подходам к окупаемости. Водопровод – это антитеза войне, поскольку подразумевает непрерывное течение мирной жизни. Когда разрушается согласие – водопровод останавливается. Так было в 1918 году, когда подрывная команда уходящей из красного Царицына Донской армии взорвала водокачку. Так было в 1942-м, когда фашисты заняли резервуары чистой воды на высоте 102, которую мы теперь знаем как Мамаев курган, спустили воду и превратили баки в огневую точку. Чтобы выбить их оттуда, резервуары пришлось размолотить ударами и с земли, и с воздуха.

На полотне панорамы «Сталинградская битва» единственное отчетливо прорисованное сооружение – это разрушенный резервуар городского водопровода. Не видно ни дома Павлова, ни элеватора, вообще никаких знаковых сооружений, – только то, что уцелело от водопровода. И для авторов этого полотна, и для тех, кто делал предыдущие версии панорамы, этот символизм был совершенно очевиден.