Игорь Свинаренко - УРАНЕSSАТЬ. Слоеный пирог российского общества

Книг тут 12 000 томов. На любую статью хватит! В смысле – статью УК. Даже за максимальный срок столько тяжело осилить. Он и пролетит быстрей, когда легенькими текстами забьешь голову и отвлечешься от постылой реальности. А с настоящими нужными книгами – беда. Про что это я? Да про учебник, каким бы он ни был, литературы для 11 класса. Один он тут на всех. Выпускницы приходят перед экзаменами и переписывают от руки.

Библиотекарша оправдывается:

– И учительница у нас малообеспеченная, у нее только один учебник – для себя…

Еще о литературе. Тут не только читают, но и пишут. С некоторых пор зечки стали писать извинительные письма потерпевшим. Пишут жертве, а если жертву они же сами и убили, то тогда родственникам покойников.

– Странно как—то, а? – сомневаюсь я.

– Зачастую это искренне, – уверяет меня полковник. – Поскольку, когда сам читаешь, то просто подступает.

Так хороши ли такие письма, правильны ли? Небось администрация сама и придумала их писать, и заставила детей? Может, и так. Но вполне может оказаться, да иногда буквально так и выходит, что с ребенком именно на зоне в первый раз поговорили по—людски и объяснили, что в жизни хорошо и что плохо. И теперь этот запоздалый упрощенный урок закрепили письменно для лучшего усвоения…

РАДОСТИ

А они тут вообще бывают, на зоне—то? Да, конечно. Взять хоть день рождения. Имениннице вообще разрешают такую вольность, такую роскошь, как макияж. Такой подарок судьбы: можно накраситься! В столовой весь отряд стоя поздравляет подругу и говорит ей приятные слова. А в клубе день именинника – каждое воскресенье. Там уж и вовсе самодеятельность выступает в честь виновников торжества. А однажды даже курсанты из десантного приезжали. И дискотека была! Или так: если у зечки кто—то умер в семье, то ей дают отпуск. Не в том смысле, что она поедет на родину на похороны, нет. Просто на три дня от человека все отстанут, и никто его не будет ни в швейный цех слать, ни на уборку овощей, ни на построение.

– Есть же еще газеты! – спохватываются воспитанницы. – Наши дают туда объявления, ну, что желают познакомиться. Нескольких девчонок встречали, когда они выходили на волю, и сразу замуж. Чаще, правда, попереписываются, и все – ну, это как в жизни.

Ну, не обязательно ж сразу замуж. Полно других радостей. Вот одна девочка учится в техникуме, так ее выпустили на сессию! Сдала – вернулась обратно…

А вот недавно приезжала в гости Катя, бывшая первая красавица зоны. Соскучилась! Зашла в отряд, подошла к своему бывшему месту и ностальгически, рассказывают, гладила свою бывшую кровать. Она сейчас продавцом в Москве. Вышла в люди! Ей, рассказывала, нелегко – понятно, красавица же.

Вообще тянет сюда бывших воспитанниц. Вот одна девочка отсидела – и не захотела уезжать. Осталась, работает завклубом зоны. Приличная карьера – попробуй она такую на воле сделать со своей биографией. Другая девочка, Настя, напротив, уехала и пишет: вернулась в Нижний Новгород, поступила в христианский колледж. Тоже завидная карьера!

– Наши выпускницы даже в МГУ учатся! Ну, правда, одна всего… – хвастались воспитатели.

И это, уверяли меня в зоне, не редкость, когда человек встает на путь исправления, а это – правило! Рецидив после отсидки тут – всего 15 процентов. При том, что в среднем по России – аж 45—60 процентов. Есть же разница? Видны результаты усилий?

В день легкой промышленности – тут же все швеи – торт дают лучшим. Каждой по торту? Нет, два торта на бригаду, а в ней ни много ни мало 50 человек.

На новый год подарки: мягкие игрушки, шоколад.

– Немцы приезжали с гуманитарной помощью, – вспоминают дети. – А еще Филипыч – это баптист – подарки привозил…

При мне привезли пару ящиков хозяйственного мыла. Так воспитанницы были просто счастливы.

– Это для стирки? – спрашиваю.

– Какой там стирки! Моются им, – честно отвечает дама—офицер.

А вот выгружают – и переписывают, так положено – ношеную одежду. Это французское посольство прислало, «на освобождение» – не в тюремных же телогрейках выпускать людей на волю. А вот тут же надзирательница в штатском, так у нее пальтишко победней, чем эти присланные старые куртки. И это как—то не очень естественно, это как бы не вполне справедливо – все—таки у полковницы должно быть получше платье, чем у зечки…

ЗДОРОВЬЕ

Что за публика тут собралась, то есть собрана? Ну, понятно, что там трудное детство и все такое прочее, это знание заранее кажется скучным и лишним, – ну, чего там может быть нового? Запущенные дети, вот и все, а что со здоровьем у них плохо, ну, так кто сейчас вообще здоровый…