Дарья Златопольская - Настоящее. Диалоги о силе, характере, надежде

Люди в деревне не становятся ни хуже, ни лучше. Они просто живут в таких обстоятельствах. Сила этих людей в том, что они могут жить в любых обстоятельствах. И, собственно, об этом я делал картину: о том, что они могут жить в любых обстоятельствах и сохранять человеческое во всех своих проявлениях. И в хороших, и в плохих.

Я бы мог роман написать про отношения между родственниками, которые существуют в деревне. Там все друг друга знают помногу десятков лет. А поскольку там нет анонимности, то нет и преступности. Она появляется, когда крестьянин попадает в город, и там все можно, что хочешь. А в любой деревне все знают, кто тать [12] Вор (устар.) . , кто гулящая женщина. Все избы открыты. И общественное мнение навязывает определенное поведение.

Вы знаете, что поразило многих критиков? Кажется, что такая картина должна производить впечатление «так жить нельзя». Но, когда смотришь фильм, понимаешь, что между летящей ракетой и жизнью этих людей нет глобального противоречия: они просто живут в разное время.

В разное время, в разных измерениях. И это очень типично для России в силу того, что в русском государстве у власти и народа очень мало связей. И если государство не старается втащить народ в настоящую общественную деятельность, то народ отлынивает.

Как устроены отношения между государством и крестьянином? Крестьянин говорит: «Ты меня не трогай и не вмешивайся в мое». А государство делает свое и говорит: «А ты не вмешивайся в мое». И это до сих пор существует.

Но для того, чтобы вернуть людей на землю, нужна инициатива. А этой инициативы у нас всегда было маловато. Антон Павлович Чехов говорил: «Если вы спросите, что нужно русскому человеку, я скажу: русскому человеку не хватает желания желать». Вот: «желания желать».

Д. З. Ютта Лампе, одна из величайших актрис не только Германии, но и всего мира, с которой вы работали в берлинском театре Шаубюне, как-то сказала, что она открыла себя как актрису благодаря вам. Она говорила, что вы обсуждали с ней не только спектакль, но говорили о ней самой, о ее жизни.

П. Ш.Обо всем. Но это не столько моя заслуга – это заслуга этого уникального института под названием Шаубюне [13] Театр Шаубюне был открыт в 1962 году, с 1970 по 1985 год его возглавлял режиссер Петер Штайн. , который мы все вместе основали в 1970 году. Это был коллективный театр с самоуправлением, возможно, единственный подобный театр за всю историю театрального искусства: все могли голосовать по всем вопросам – от финансов до организации кондиционирования. И это были дискуссии всех 44 человек, всех 44 художников, которые были единым целым: актеры, работники сцены, костюмеры, ассистенты, режиссеры, музыканты и так далее.

Это был общий процесс обучения, и именно об этом Ютта говорит. Мы выросли вместе, потому что мы все были очень молоды, мы вместе узнали, что такое театр.

Она также сказала, что вы поехали в Россию перед тем, как начать работу над «Дачниками» [14] Пьеса Максима Горького, написанная в 1904 году. Петер Штайн поставил «Дачников» в Шаубюне в 1975 году. Максима Горького. По ее словам, это было потрясающее путешествие, которое помогло ей лучше понять Россию. А вы можете сказать, что в какой- то момент поняли, что такое русская душа? И чем она отличается от немецкой?

Безусловно, в русских есть что-то такое, что невозможно объяснить, – что-то метафизическое. Но русская душа не так уж сильно отличается от любой другой души. Я всегда говорю, что русские такие же, как немцы, только в пять раз больше. Русские эмоциональны, но в пять раз больше, чем немцы. У немцев есть сентиментализм, чувственность, у русских – сентиментальность, чувствительность. Именно эта эмоциональная сторона русских так важна для меня как для человека театра.

Есть еще одна вещь, которая мне нравится в поведении русских, и это не душа. Русские способны говорить важные слова. Они могут совершенно естественно оперировать глобальными понятиями. Конечно, такие размышления присутствуют в любых культурах. Но русские могут рассуждать об этом абсолютно органично. А для человечества в целом очень важно иногда слышать подобные вещи – о жизни человека вообще и том, что нам всем делать.

Разница между величием устремлений и неспособностью следовать этому в повседневной жизни – это то, что очень отчетливо присутствует даже у обычных русских людей. Можно сказать, что такое разделение опасно, потому что, с одной стороны, есть полет воображения, высокие чувства, а с другой стороны, вы осознанно делаете прямо противоположное. В этом трагедия русских. Это относится ко всем народам, но у русских это встречается чаще, чем у других.