Геннадий Белов - Дневник чухонца

Через 10 лет и один месяц после Сталинграда, почти день в день, эту землю покинет Иосиф Виссарионович Сталин, Верховный Главнокомандующий той страшной четырехлетней войны.

Я шел из деревенского магазина с двухлитровым бидоном молока. Вдруг послышались протяжные звуки тревоги, траура – громкие, стелющие тебя к земле. Это длилось и длилось – несколько минут. И тут я понял: в Москве хоронят Сталина. Я остановился. Думаю, что под эти печальные, прощальные звуки не мог двигаться никто. Мне было 13 лет, эстонская деревня, совхоз. Много ли я понимал тогда, но острое чувство осиротелости пронзило меня, осталось во мне и запомнилось навсегда. Я плакал, не вытирая слез, со страхом думая о том, что нас ждет впереди.

Интуиция меня не обманула, жизнь стала тревожной, ненадежной: сбили с толку культом личности, Сталинград стал Волгоградом, Карибский кризис, Афганистан, кремлевские старики с тяжелыми серыми лицами и многое другое. А вот и она – перестройка.

Иосиф Сталин не нуждается ни в моей осанне, ни в моей защите. Его великая жизнь вознесла имя Сталина на такую высоту, которая недоступна пониманию тех брюзжащих двуногих, которых разводят на просторах России тысячами; дни и дела их, я надеюсь, идут к закату.

Я пишу не для историков, они все знают лучше меня. Я хочу помочь трудовому человеку разобраться в окружающем его мире. Я начинал жизнь в послевоенной землянке под Ленинградом, при керосиновой лампе, голодным, с бегающими под столом крысами. Мне повезло, я сумел получить кое-какое образование, но основное все же – самообучение. Плюс моя незаслуженно затянувшаяся жизнь: мне 73 года. Все вместе взятое привело меня к некоторому пониманию устройства жизни людей на нашей несчастной матушке-Земле, роли человека на ней, причин несправедливости между людьми, низкого образования трудового народа и т. д.

Я не могу, в силу избранного мною жанра, уделять много внимания деталям, подробностям. Они изложены в книгах, список которых я прилагаю. События я описываю обобщенно, чтобы рельефно выделить основу, канву происходящего. Это позволит читателю уложить в своем сознании образ времени, не отдать его, читателя, в лагерь многочисленных проходимцев, борющихся сегодня за умы людей.

И когда мне говорят, что евреи очень умны, и перечисляют имена эйнштейнов и фрейдов, я отвечаю: «Нет, евреи не умны. Если бы они были умны и жили так, как живут умные народы, мир не знал бы антисемитизма».

Иосиф Джугашвили начинал как рядовой марксист, революционер. Мордехай Леви (Карл Маркс), немецкий еврей, разработал очень убедительное на первый взгляд учение о путях установления в обществе справедливой жизни, о свободе, равенстве и т. д. Для этого нужно, чтобы в классовой борьбе победу одержал рабочий класс и трудовое крестьянство. Но поскольку рабочие и крестьяне были малограмотны, то возглавлять их борьбу призвана интеллигенция, революционеры. А класс эксплуататоров будет нейтрализован, перевоспитан, уничтожен.

Кто же против свободы, равенства и братства? И пошли по всему миру создаваться кружки по изучению марксизма, параллельно нащупывал свои пути-дорожки террор, начались убийства, если говорить о России, лучших русских людей: губернаторов, министров, офицеров, градоначальников, земских деятелей, патриотов России. В стране с 1896 по 1914 год евреями и шабесгоями было убито 17 тысяч правительственных чиновников. Убили трех министров внутренних дел – Дмитрия Сипягина, Вячеслава Плеве и Петра Столыпина. Генерал-губернатора Москвы, великого князя Сергея Александровича, и буквально сотни «простых» губернаторов и генералов.

Вскоре те, кто способен был видеть, обратили внимание на то обстоятельство, что повсеместно во главе этого разбоя и разрушения, пропаганды марксизма были евреи. Так называемая «первая русская революция 1905 года» на самом деле состояла из выступлений со стрельбой и жертвами отрядов евреев против полиции и жандармов. Досталось и рабочим, вышедшим стихийно усмирять разбушевавшихся евреев, которые скандировали: «Мы дали вам Бога, дадим и царя!». Вся эта «революция» развернулась в местах проживания евреев, то есть за чертой их оседлости. Возглавляли эту еврейскую активность Л. Троцкий (Лейба Давыдович Бронштейн) и Парвус (Израиль Лазаревич Гельфранд).

Примерно по такому же сценарию нарастали и последующие события. Влияние евреев усиливалось стремительно. Русская интеллигенция в своем большинстве оказалась слабой, близорукой, многие пошли на поводу у евреев – Тургенев, Короленко, Андреев, Горький, Куприн, Мережковский и другие. Василий Розанов писал: «Вся литература (теперь) «захватана» евреями. Им мало кошелька: они пришли «по душу русскую…». Л. Толстой занял странную позицию: «Евреи? Они у меня на 81-м месте». Лишь великий прозорливец Федор Достоевский, глядя на происходящее, обреченно сказал: «Жиды погубят Россию». Тот же Василий Розанов остро предвидел: «Подождите. Через 150–200 лет над русскими нивами будет свистеть бич еврейского надсмотрщика».