Николай Семёнов-Мерьский - Жизнь и приключения Руслана Шкурдяева

Приглашённые мастера и бригадиры загалдели, за возмущались. Я с каждым поговорил в отдельности, поинтересовался, что я сказал не так. Всех возмутило, что больно резко я начинаю, рабочие к этому не привыкли. Я сказал, а вы проведите собрания со своими бригадами, назначьте сроки, день, два, для исполнения поставленных условий, сообщите своим рабочим, что мы будем бороться за звание «участок коммунистического труда». И процесс выздоровления трудовой дисциплины был запущен. Явные, откровенно привыкшие выпивать в рабочее время, а таких набралось процентов десять от всего персонала, были уволены с участка в течении недели, кто по статье, кто по собственному желанию ушёл, искать тёплого местечка в других организациях. Ранее примкнувшие к пьяницам, за компанию, ходили довольные и радовались, давно так пора, говорили они всем.

Постепенно, пьянство из трудового дня выкорчевали, рабочие стали опрятней одеваться, следить за своей внешностью. Были конечно и особо хитрые, но добрались и до них. Больничные листы сразу съехали в разы, стало спокойнее, исчез травматизм на производстве. Звание «участка коммунистического труда», мы получили, через год. Успехи нашего участка стали озвучивать на всех ежемесячных, общих собраниях управления и ставить наш участок всем в пример. Я тоже получил «Грамоту» и Знак победителя «Социалистического соревнования», от ЦК КПСС, Совета министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ и причитающуюся премию к ней.

Возвращаюсь к дню выдачи зарплаты на участке, в первый же день моей работы на предприятии. Татьяна Юрьевна, выдала всем жаждущим зарплату, выдала аванс и мне, согласно с указанием начальника управления, остатки денег заперла в сейфе, кассу сдала под охрану. Из конторы участка, мы с ней вышли вместе. Оказывается, она отправила водителя Сергея сразу по прибытии обратно, в Москву, в контору управления, так как проживала сама в Щёлково. Это меня приятно удивило. Я предложил ей зайти ко мне, попить чайку, пообщаться, если она не возражает. Она не возражала, согласилась, и мы зашли ко мне, в моё новое жильё, я заранее извинился перед ней за своё неустроенное жильё, так как, только что в нём устроился. Прошли мы на кухню, я поинтересовался, что будем пить, кофе или чай. Таня сказала мне, что кофе пьёт только с утра, собственного помола, а вечером предпочитает чай. Я так и сделал, поставил чайник, быстренько приготовил омлет, открыл банку шпрот, нарезал колбаски, какая была куплена совсем недавно в Гастрономе. Выложил батон белого, нарезанного кусками, поставил масло в маслёнке, был у меня куплен и лимон к чаю, сахарница стояла на столе, насыпал в неё купленного сахарного песка. Когда чайник закипел, заварил индийского, в заварочный. Накрыл его матрёшкой, которая тут уже была, видно осталась от предыдущего постояльца, чтобы чаинки лучше распарились, расправились и отдали весь свой аромат кипятку.

Татьяна одобрительно наблюдала за моими хозяйственными действиями. Пока я хозяйствовал на кухне, она сходила в туалет, совмещённый с душем, помыть руки и слышу, стала полоскать зубы. Это меня вдохновило на более активные действия. Когда сели за стол покушать, я предложил коньячку за знакомство и новоселье, она не отказалась. Перешли к чаю, завязалась беседа, чувствую контакт есть, от неё пошло встречное излучение ко мне. Я рассказал ей о своём разводе с женой и нежеланием с ней мириться, что у нас с ней дочка, 13 лет и я буду выплачивать на неё алименты. Они живут в Самаре. Татьяну это всё явно порадовало, мне она рассказала о себе, что тоже замужем, но с мужем не живёт, выгнала его, алкаш, достал своей постоянной пьянкой. Где он сейчас, она даже не знает, наверное уехал к своей матери, он сам не местный. У неё тоже есть ребёнок, 10 лет, мальчик. Она с ним и с мамой своей, живут здесь не далеко, в своей квартире и задерживаться долго ей нельзя, надо домой.

Я предложил потанцевать, по радио, которое висело на стене, как раз закончили рассказывать текущие новости и запустили какую-то популярную танцевальную мелодию. Таня не отказалась, мы встали, обнялись и всё поплыло вокруг, всё было взаимно. Она отстранилась от меня и сказала, «я так сразу не могу, мне надо подготовиться, подожди немного», и ушла в душ. Поплескалась в душе и вышла из него в моей белой рубахе с длинными рукавами, которую я простирнул с утра и повесил досушиться её там, на плечиках. Фигура у Тани была изумительная, точёная, гармонично сложенная, на голову ниже меня, я таких сроду на своём пути не встречал. Бабский живот полностью отсутствовал, чувствовались какие-то регулярные спортивные занятия. Стрижка была короткая, под какую-то зарубежную актрису, «бабетта» кажется называлась, цвет волос был светло-каштановый, всё это ей очень шло. Черты лица были изящны, особенно привлекала форма носа, тупоносая раздвоенная туфелька. Глаза серо-синие, цвета железобетон. Пульс мой заработал на полную мощность, я схватил её в охапку, на руки и отнёс в спальню, в кровать.