Владимир Арлюк-Шапиро - Взгляд с балкона

Однажды, много лет тому назад, поздним вечером мы с шефом проверяли его очередную выдающуюся идею. Надо сказать, что эксперименты мы проводили в очень сильном магнитном поле. Чтобы получить внутри специальной катушки такое поле, нужно пропустить через неё мощный импульс электрического тока. Для этого надо было «выстрелить» – нажать кнопку на пульте управления полем. И вот пришло время решающего эксперимента. Мы испытывали и азарт, и сильное волнение. И вдруг перед самым выстрелом шеф говорит: «Давай покурим сначала», и не дождавшись ответа куда-то убегает. Минут через десять он возвращается с двумя сигаретами без фильтра, «Памир», если мне не изменяет память, и одной спичкой. Зажгли мы эту спичку об оконное стекло, покурили. Покашлял я малость. Ну и выстрелили. Предсказанный эффект получили, а я с тех пор начал курить.

Много лет тому назад мы проводили с шефом эксперименты при очень низкой температуре. Для того чтобы получить эту низкую температуру, тогда нужно было провести ряд очень тонких операций. Самую ответственную операцию – соединение клистирной резинкой двух длинных стеклянных трубок (сифонов), шеф мне не доверял и выполнял её лично. Я же должен был плавно подводить одну трубку к другой. Беда заключалась в том, что трубки торчали из криостатов. Мне нужно было с микронной точностью плавненько передвигать транспортный криостат весом в десятки килограммов навстречу нашему стеклянному криостату. Шеф очень нервно реагировал на каждое мое неверное движение. Я же со страху толкал криостат вперед или тянул назад то очень сильно, то очень слабо. Чем приводил шефа в полное неистовство. Он сильно нервничал. И я тоже сильно нервничал. Но шеф уже тогда был известным спортсменом и легко преодолевал стрессы, а я так и остался нервным на всю жизнь.

Однажды у меня в руках оказался редкий образец – монокристалл, обладающий уникальными магнитными свойствами. Проблема заключалась в том, что для такого образца требовалась специальная подложка, подходящая для образца по определенным параметрам. Я перепробовал много материалов, но никак не мог найти нужного мне. С этим я и пришел к шефу. «Не может быть, чтобы в нашей мастерской не нашлось того, что мы ищем». Надо сказать, что тогда у нас была прекрасная мастерская, и в ней работали классные специалисты, под стать знаменитому Левше.

Мы пошли к начальнику мастерской, технологу с большим стажем. Начальник порылся у себя в столе и достал небольшой кусочек белого пористого материала. «Я думаю, что это то, что вам нужно», – произнес он тихо, но уверенно. И шеф сказал мне: «Клей на это твой уникальный образец, товарищ знает, что говорит». «А что это?» – спросил я. «Кость сайгака» – ответил начальник. Так в «Журнале экспериментальной и теоретической физики» появилась статья, в которой впервые в мире сообщалось о применении в качестве подложки кости дикого животного – сайгака.

Лаборатория, в которой я имел счастье трудиться, называлась ЛФСМ, что расшифровывалось как лаборатория физических свойств материалов. Однажды, где-то в конце 70-х, в лаборатории появился новый сотрудник, и он решил, что человеческий мозг тоже материал, и его физические свойства, магнитные в частности, также подлежат исследованию. Магнитные поля головного мозга очень слабые, и для того, чтобы их отделить от внешних шумов, нужна серьёзная экранировка. А кроме этого, должна быть соблюдена «магнитная гигиена», заключающаяся в том, чтобы поблизости исследования не было никакого железа. И это в нашем институте – нонсенс!

И тут же появилась идея – построить деревянный немагнитный домик рядом с территорией института. Идею поддержал сам директор Анатолий Петрович Александров, по-видимому, вспомнил, как когда-то размагничивал корабли. Поддержать то поддержал, но денег практически не выделил. Пришлось строить домик методом «народной» стройки. Ресурсов хватило только на то, чтобы оплатить услуги одного плотника, умельца-профессионала. Все сотрудники лаборатории под его руководством посменно трудились в течение нескольких месяцев на стройке. Нас на это время освободили даже от работ на овощной базе. Кроме навыка слесарных работ, полученных за годы работы физиком-экспериментатором, работая подмастерьем плотника, я постепенно набирался опыта и в этой профессии.