Джон Хупер - Итальянцы

Также итальянцы не обращают внимания на тот факт, что подавляющее большинство детей в их стране имеют одинаковое образование. Более 80 % учатся в государственных школах. Среди остальных почти все идут в католические школы. И так как в среднем образовательные стандарты в государственном секторе выше, чем в частном, в Италии нет того социального деления, которое существует в Великобритании, где есть народные массы и есть элита, обучающаяся в закрытых частных школах.

Язык продолжает разделять людей, в этом сомнений нет. Но далеко не в такой степени, как когда-то. Во времена Объединения едва ли один итальянец из 10 мог говорить на литературном языке, основанном на тосканском диалекте, который был признан официальным языком страны. Даже первый монарх нового государства Виктор Эммануил II испытывал трудности, изъясняясь на нем. В последующие годы обязательная воинская повинность и миграция миллионов итальянцев, которые оставили свои дома на юге, чтобы переехать на север в годы «экономического чуда» и позже, помогли распространению официального итальянского языка. Внутренняя миграция возобновилась в конце 1960-х, и, согласно подсчетам, к 1972 году более 9 млн человек переехали из одной области в другую. Одним из следствий этого стали браки между мужчинами и женщинами из разных частей страны, и в семье, где жена была, скажем, из Апулии, а муж из Пьемонта, общим языком, скорее всего, был официальный итальянский.

Но даже при этом к началу 1980-х менее 30 % населения говорили только, или в основном, на государственном языке. С тех пор этот показатель неизменно рос, во многом благодаря телевидению. Исследование, опубликованное Istat в 2007 году, выявило, что он достиг 46 %, и обнаружило поразительную зависимость использования языка от возраста, из чего следует, что этот показатель почти наверняка продолжит повышаться: среди людей моложе 24 лет он составил почти 60 %.

Тем не менее то и дело встречаются свидетельства того, что очень многие итальянцы все еще говорят на диалекте. Не так давно судьи выбрали «Мисс Италия» девушку, которая приехала из сельского района Калабрии. Во время первой же пресс-конференции после победы стало ясно, что ее итальянский язык оставляет желать лучшего. Но удивленный и несколько пренебрежительный тон, которым сообщили о ее ошибках, показывает: использование диалекта расценивается сегодня в большей части Италии как признак недостатка образования, как нечто, чего следует стыдиться. И пока нет никаких признаков того, что какой-либо из диалектов или языков Италии (за исключением, возможно, сарду и современного венетского языка) может создать почву для жизнеспособного движения за независимость.

Другая вариация на тему «нигде нет такого, как в Италии» посвящена тому, что, несмотря на внутреннюю миграцию, страна продолжает страдать от колоссального разрыва в благосостоянии между севером и югом, и, более того, этот разрыв увеличивается. История действительно отделила Меццоджорно от остальной части страны и в политическом, и в социальном отношении. Историки все еще ожесточенно спорят, всегда ли – или по крайней мере со времен Рима – юг был беднее, чем север. Однако бесспорно то, что Сицилия, Амальфи, Салерно и Неаполь переживали годы пышного великолепия в Средние века. Первая в мире медицинская школа была учреждена в Салерно, возможно, еще в IX веке [112]. Самый древний государственный университет в мире находится в Неаполе: он был основан в 1224 году Фридрихом II и до сих пор носит его имя. В более позднее время Неаполь также проходил периоды богатства и влияния, задавая тон всей Европе в моде и кулинарии. Какое-то время это был второй по величине город на континенте после Парижа. Первая железнодорожная линия, которую провели в Италии в начале XIX века, прошла не вдоль долины По, а через Меццоджорно. Ко времени Объединения Неаполь был самым промышленно развитым городом в Италии. Тем не менее большая часть свидетельств указывает на то, что юг был все же беднее остальной части страны (хотя и ненамного беднее, чем Папское государство или даже Тоскана).

Ясно то, что Объединение делало все что угодно, только не помогало. Ранние, возглавляемые пьемонтцами правительства установили более высокие налоги и конфисковали церковные земли, высекая искру мятежа, который власти сочли бандитизмом. К середине 1860-х итальянские войска численностью 100 000 солдат тщетно пытались сохранить мир в Меццоджорно. Палермо покорился после артиллерийского обстрела с моря. В последовавшее за Объединением десятилетие почти 10 000 человек на юге были приговорены к смертной казни. Северяне не только ввели свои законы, но и разрушили растущие отрасли промышленности Меццоджорно, отменив протекционистские меры, которые защищали их от конкуренции при Бурбонах [113]. Вполне возможно, что если бы юг остался независимым, он был бы сегодня богаче, чем есть.