Но много ли купцов-бунтарей следует идеям Саввы Морозова? Иван Сытин, в одиночку начавший гигантское дело ликвидации неграмотности в царской России, в первые годы советской власти отдал свои издательство и типографию народу, остался в нём, уже в Госиздате, работать консультантом «за бесплатно», и с удовлетворением писал для потомков: «Дело, которому отдал много сил в жизни, получило хорошее развитие – книга при новой власти надёжно пошла в народ».
Николай Второв, называемый в мировой прессе «олигархом по-русски», сын начинавшего «мальчиком» в купеческой лавке Александра Второва. Оба сознательно боролись с иностранным засильем, скупая предприятия у зарубежных капиталистов. Успели к Первой мировой войне построить завод «Электросталь», несколько оборонных и организовать пошив обмундирования для парада в Берлине царской армии в надежде на победу: шлемы-будённовки, гимнастёрки и шинели с красными-синими «петлями-разговорами», кожаные куртки и брюки для мотоциклистов и лётчиков. Его, безвременно и нелепо погибшего в 1918-м, хоронили в общем горе и вся московская буржуазия, и стройные ряды рабочих с его заводов. Причём электростальцы высоко держали красный транспарант с надписью: «Великому организатору промышленности».
Братья Шустовы, представители семьи, противопоставившей пьянству образ «культурного пития», выпускающие множество «пользительных» наливок, настоек, создавшие русский коньяк (заводы в Армении, Одессе, Молдавии), продолжили в советское время научную работу в той же отрасли. Можно назвать ещё десятки, а по стране – сотни фамилий…
Но по поводу роли в будущей революции большинства своих сотоварищей по сословию Савва Морозов не обольщался: «Политиканствующий купец нарождается у нас. Не спеша и очень неумело, он ворочает рычагами своих миллионов и ждёт, что изгнившая власть Романовых свалится в руки ему, как перезревшая девка. Когда у нас вспыхнет революция, буржуазия не найдёт в себе сил для сопротивления, и её сметут, как мусор…»
…Во всех трёх составах Временного правительства, ставшего во главе страны после Февраля, «министров-капиталистов» – единицы, хватит пальцев одной руки, чтобы посчитать: Гучков, Коновалов, Терещенко, Никитин… Третья революция – трудового народа – становилась неизбежной.
Если они победят
Политика / Настоящее прошлое / Пункт сбора макулатуры
Кузьмина Вера
Что только не продают в книжных магазинах
Теги:Февральская революция , литературный процесс , литературная премия
Под впечатлением от прочитанного
Столетие сразу двух русских революций для издателей – хлебный сезон. Юбилейных новинок – немерено. Лучшее из лучшего приходится даже помечать специальными наклейками, чтобы далёкие от современных литературных тенденций граждане не блуждали в потёмках, а сразу несли в кассу избранное. И не кем-нибудь избранное, а жюри престижнейших литературных конкурсов.
В общем, под обложкой с огромной пометкой «финалист премии» я ожидала что-то не менее сильное, чем «Хождение по мукам» или «Тихий Дон». Но внутри оказалось вот это:
«Нормы, которыми регулировалась жизнь якутских родов, были ему неизвестны, хотя при его утопических идеалах он нашёл бы немало привлекательного в том, например, что удачливый охотник обязан разделить добычу со всеми родственниками, так же должен поступить хозяин с мясом забитого быка, лошади или оленя».
Нет, это не реферат в третьеразрядном вузе. И не наспех написанная монография, которую не успели вычитать. Это предлагается нам в качестве большой литературы: Леонид Юзефович, «Зимняя дорога». На четырёхстах страницах таким же суконным языком справочника рассказывается про генерала Пепеляева и анархиста Стродта. Зачем? Ну, хотя бы вот за этим:
«Казалось, подтверждаются мысли Потанина о разнице между сибирским мужиком и его собратом из центральных губерний. На вопрос, почему в России крестьянин не восстал, а в Сибири восстал, ответ был готов: потому, что… он свободен, меньше заражён суевериями…»
Ну и, конечно, во всей красе: бело-зелёное знамя Сибири, сибирские погоны, Сибирская автономия – ради которой стоит договариваться хоть с белыми, хоть с красными. Областничество – казалось бы, давно и прочно закопанное в политической могиле – тщательно отряхивается, подкрашивается и презентуется нам в качестве «национального бестселлера». Нет-нет, ничего личного. Всё, естественно, только с благими намерениями изучить историю и быт родной страны. Ну вот, например, знаете ли вы, как на самом деле в стране, которая заслуженно именовала себя самой читающей, относились к книгам? Не знаете? А вот Юрий Буйда знает:
Читать дальше
