Литературная Газета: Литературная Газета, 6574 (№ 44/2016)

Пристальный взгляд

Книжный ряд / Первая полоса / Книга недели

Теги:Сергей Войтиков , Армия и власть Корнилов , Вацетис , Тухачевский , 1905–1937

Сергей Войтиков. Армия и власть Корнилов, Вацетис, Тухачевский. 1905–1937 М.: Центрполиграф 2016. 784 с.: ил. 2000 экз.

Московский историк Сергей Войтиков предпринял интересную и даже, можно сказать, смелую попытку раскрыть тему взаимоотношений армии и власти, военного строительства за период немногим более трёх десятилетий. Но они вместили и 1905 год, и Первую мировую войну, и войну Гражданскую, и период строительства Красной армии.

К числу важных достоинств книги стоит отнести то, что Войтиков вводит в массовый оборот новые исторические документы и свидетельства, а также касается судеб и роли не только известных фигур (Корнилов, Сталин, Троцкий, Вацетис и других), но и фигур менее известных, без которых многое в истории могло бы пойти по-иному. Картина военного строительства в стране получает более полную и объективную картину.

Автор убедительно показывает, что «армия и власть – важная научная проблема. Как только власть ослабевает, армия поднимает голову. Большевистская партия и ленинское правительство смогли накинуть «узду» (выражение Сталина) на руководство созданной ими в 1918 г. Красной армии, что стало одной из главных причин удержания большевиками государственной власти» . На многие острые вопросы отвечает эта книга.

За что рубали белых?!125 назад родился писатель Дмитрий Фурманов

Политика / Первая полоса / Главная тема

Фото: ХудожникСсергей Малютин

Теги:Фурманов , гражданская война , литература

Гражданская война – всегда народное бедствие. О том, что в ней нет ни правых, ни виноватых, никто не спорит. Но в любой войне есть справедливость и несправедливость. Равно как и в её последующей оценке. Получилось так, что самые правдивые книги о Гражданской войне в России были написаны советскими писателями вскоре после её окончания. А одними из лучших произведений о том драматичном времени по праву считаются романы Дмитрия Фурманова «Чапаев» и «Мятеж». Перечитывая их сейчас, поражаешься не только точности языка и достоверности деталей, но и тому, сколь объективна эта проза и сколь независима от каких-либо идейных установок. Это уже потом, спустя десятилетия, началась по­этизация «господ офицеров», мол, белая армия сплошь состояла из культурных, утончённых и благородных людей, а Красная – из маргинальных головорезов. Но сколько бы сил ни тратилось на искажение правды, как бы её ни топили в мутных водах демагогии, она всплывёт и вернёт свой облик… И он будет таков: при всём трагизме братоубийства белогвардейцы сражались вовсе не за будущее России, а за свои утраченные привилегии эксплуататоров. А красноармейцы бились за то, чтобы от эксплуатации освободиться и позволить народу самому решать свою судьбу. Всем миром была создана новая Россия, ставшая при этом единственной и легитимной преемницей старой в лучших её державных про­явлениях.

Истории не нужны трактовки. Ей необходимы выводы. А выводам требуется объективность. Дмитрий Фурманов – один из тех писателей, кто дарит нам возможность знать исцеляющую историческую правду.

Продолжение темы на стр. 6

Революция и идеология

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Рыбас Святослав

Теги:общество , политика , государство

Исполняется 100 лет сговору против порядка госуправления в России, который созрел в 1916 году. Его участники хотели сделать управление эффективнее и – всего-навсего – посадить на трон подконтрольного царя. В этом переустройстве участвовали только «свои» – великие князья, промышленники-олигархи, банкиры, генералы, депутаты Госдумы, члены Государственного Совета, профессора.

Россия находилась одномоментно в двух исторических временах: и в передовом капитализме, и в позднем Средневековье (подавляющее большинство крестьян). Соединить времена попытался Столыпин, но реформы не были завершены. Чтобы пресечь хищническое доминирование банков (две трети – иностранные) и перекупщиков зерна, он потребовал перевести в своё ведение крупнейший государственный Крестьянский банк, чтобы оградить проводимые реформы от влияния частных интересов. Но вскоре был убит. Василий Шульгин считал: убит на почве борьбы за бюджетные деньги.