А что касается первой недели войны, когда, мол, добровольно сдались в плен 3 миллиона наших солдат, то в связи с этим интересно заглянуть в служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск вермахта генерала Ф.Гальдера. Вот что он писал именно в эти дни.
"22 июня
После первоначального "столбняка", вызванного внезапностью нападения, противник перешёл к активным действиям. Имеют место случаи тактического отхода, признаков же стратегического отхода нет и следа… Наши войска продвинулись с боем на 10-20 км.
23 июня
Отсутствие большого количества пленных.
На юге русские атаковали наши плацдармы на реке Прут…
В белостокском котле противник борется не за жизнь, а за выигрыш времени.
24 июня
Показательны весьма большие потери у нас в офицерском составе… Противник бросает в бой резервы… Следует отметить упорство отдельных соединений в бою. Имели место случаи, когда гарнизоны дотов взрывали себя вместе с дотами, не желая сдаваться в плен … Теперь ясно, что русские и не думают об отступлении, а наоборот бросают всё, что имеют, навстречу нашим войскам.
25 июня
Русские ведут в приграничной полосе решающие бои и отходят лишь в отдельных случаях… Масса русской кавалерии атакует Западный фронт…
26 июня
Группа армий "Центр" медленно продвигается вперёд, неся, к сожалению, большие потери… Будем уповать на Бога… Противник большими силами танков перешёл в наступление на южном фланге…
27 июня
События развиваются вовсе не так, как намечается в высших штабах.
28 июня
Противник предпринял лишь частичный отход с упорными боями за каждый рубеж… На всех участках фонта характерно небольшое число пленных" (т.3, с.25 -58).
Вот это и есть первая неделя войны. Она началась в дневнике Гальдера сетованием на малое число пленных, этим и закончилась. И где ваши три миллиона добровольно сдавшихся?.. Вот к какой теме прикоснулись вы, Жириновский, своими расторопными руками. За гнусное оскорбление живых и мёртвых вы, даже в мирное время не служивший в армии, заплатите полной мерой.
— Я приду в Кремль, буду сидеть там до самой смерти! Задавлю всех коммунистов, они все — педерасты!
Ещё десять лет тому назад 18 февраля 2006 года в "Советской России" была напечатана статья "Как вам нравится режим Жириновского?". Автор писал: "Чем этот режим примечателен? А вот: "Пришёл к власти — что хочу, то и ворочу!!! Хочу двенадцатилетних девочек? Подать мне девочек! Хочу мальчиков для утех? Подать мальчиков!" И была в "Советской России" обстоятельная статья об этих его мальчиках.
Под конец своей свистопляски В.Ж. припас атомную бомбу:
— Сталин отравил Ленина!!!
А Ленин-то у него опять душегуб, кровопийца, антропофаг…Так что ж он по поводу его смерти не ликует, как ему полагается? С другой стороны, должен бы благодарить Сталина, но и тот у него тоже антропофаг. Какие же чувства при этом испытывает ВЖ?
Здесь первоисточник — Троцкий. Это он в своём известном письме редактору американского журнала "Лайф" 13 октября 1939 года писал, что во время болезни Ленина, когда стало невыносимо, тот попросил Сталина достать ему яда, и он обещал. Да, это действительно было. А что дальше? Троцкому отказать в уме нельзя, на этом он оборвал рассказ и был уверен, что читатель дальше сам додумает: раз, мол, один попросил, а другой обещал, то наверняка и принёс яд, и таким образом он и есть убийца Ленина.
Матёрый лжец и великий демагог Троцкий умолчал о том, что хорошо знал, попутно облапошив бедного Жириновского, — он скрыл вот этот документ:
"Строго секретно. Членам Пол. Бюро
В субботу, 17 марта т. Ульянова (Н.К.) сообщила мне в порядке архиконспиративном "просьбу Вл. Ильича Сталину" о том, чтобы я, Сталин, взял на себя обязанность достать и передать Вл. Ильичу порцию цианистого калия. В беседе со мной Н.К. говорила, между прочим, что "Вл. Ильич переживает невероятные страдания", что "дальше жить так немыслимо", и упорно настаивала "не отказывать Ильичу в его просьбе". Ввиду особой настойчивости Н.К. и ввиду того, что В.Ильич требовал моего согласия (В.И. дважды вызывал к себе Н.К. во время беседы со мной из своего кабинета, где мы вели беседу, и с волнением требовал "согласия Сталина"…), я не счёл возможным ответить отказом, заявив: "Прошу В.Ильича успокоиться и верить, что когда нужно будет, я без колебаний исполню его требование". В.Ильич действительно успокоился.
Должен, однако, заявить, что у меня не хватит сил выполнить просьбу В.Ильича, и я вынужден отказаться от этой миссии, как бы она ни была гуманна и необходима, о чём довожу до сведения членов П.Бюро ЦК
Читать дальше
