Эксперты ИНС отметили, что проблема бедности на Кавказе имеет двойное дно. Так Дагестан, имеющий самый низкий номинальный размер зарплаты (2973,7 р.), проводит самый большой объем операций по обмену валюты в России. За последние два года расходы населения на приобретение иностранной валюты увеличились с 1,6 млрд. руб. до 8,8 млрд. руб. Только по официальным данным остатки инвалютных вкладов в целом по Северо-Кавказскому банку Сбербанка России за минувшие четыре года увеличились в 2,7 раза, а в Дагестанском отделении рост составил 17,5 раз!
Формально бюджет потенциально неспокойных регионов Кавказа в настоящее время на 90% зависит от дотаций из центра. Например, из федерального бюджета в 2004 году в республику Дагестан поступило 14,8 млрд. руб. Это 77,5% доходной части консолидированного бюджета и 84,3% республиканского бюджета. За последние четыре года финансовая помощь из бюджета Российской Федерации увеличилась в расчете на одного жителя Кавказа в 3,5 раза, хотя официальные доходы граждан по-прежнему в полтора раза ниже среднероссийских.
КРИЗИС ДОВЕРИЯ К ВЛАСТИ
Федеральные дотации, которые принято называть "надежным связующем звеном" между центром и регионами, на деле оказываются недостаточно крупными, чтобы всерьез говорить об их системном воздействии на экономику региона. Так федеральный Центр выделяет средства для содержания футбольной команды "Терек", являющейся парадной вывеской Чечни. Однако на восстановление экономики послевоенной Чечни в бюджете 2005 года предусмотрено всего 5,8 млрд. рублей, что вдвое меньше средств, отпущенных Центром на подготовку к 1000-летию Казани. Кроме того, многие из давно восстановленных объектов не работают на экономику региона, так как существуют только на бумаге, несмотря на освоенные миллионы и миллиарды рублей. В том же Дагестане два десятка школ по документам строят уже более 10 лет.
Это неудивительно, так как за восстановление объектов, например, в Чечне отвечает сразу несколько федеральных ведомств, а персональной ответственности на местах никто не несет. Как было отмечено на семинаре ИНС, все вливания Центра как в губку впитываются исключительно правящими кланами, не доходя до большинства населения. Недаром в докладе Козака особо отмечалось, что "руководство северокавказских республик оторвалось от общества, превратилось в закрытую касту и обслуживает исключительно личные интересы". Однако для Кремля прямая покупка лояльности "региональных баронов" является единственным практическим средством добиться их относительной покорности.
На фоне застойной бедности институты государственной власти в кавказском регионе воспринимают как исключительно коррупционный механизм, перерабатывающий внутри себя федеральные дотации. Региональная, а в некоторой степени и федеральная власть переживает небывалый кризис доверия и практически полностью лишена легитимации в глазах местного населения. Ситуация обостряется тем, что сегодня практически во всех регионах Кавказа стоит проблема смены первых лиц власти, связанная с переделом сфер влияния и контроля над ресурсами.
Например, в Дагестане полномочия "бессменного" Магомедали Магомедова официально истекут летом будущего года, а почтенный 75-летний возраст не позволяет председателю Госсовета надеяться на переназначение. Вынужденная замена главы республики приведет к кризису сложнейшей схемы межэтнических и межклановых отношений, которыми опутана вся политическая и экономическая система Дагестана. Такая система сдержек и противовесов, когда определенные должности на всех уровнях власти занимаются представителями строго определенной национальности, позволила республике со скрипом пережить кризис 1990-х. Но при существующей практике выборов дальнейшая дестабилизация Дагестана выглядит неизбежной — как при сохранении у власти в Махачкале клана Магомедова, так и при его замене.
Сегодня федеральные власти близки к тому, чтобы ввести в северокавказских регионах внешнее управление из Москвы. Но в условиях непримиримой борьбы местных кланов за власть прямое назначение руководителей регионов может привести к еще большей дестабилизации обстановки. Идея назначения губернаторов будет иметь позитивный смысл на Кавказе в том случае, если назначенцы смогут сломать кланово-коррупционные режимы и вернут доверие к власти.
Но выполнить эту нелегкую задачу могут только самостоятельные лидеры, которых так не любят в Кремле. Управляемые, но неспособные управлять назначенцы только усугубят кризис власти. "Ингушский" сценарий, когда в республику приходит человек в погонах, подчиняющийся Кремлю и лишенный на первых порах клановых и коррупционных предпочтений, ясно показал это. Как заметил Гарри Черджиев, если кремлевский назначенец не имеет надежной местной команды, то на Кавказе это равносильно отсутствию реальных связей и рычагов власти.
Читать дальше
