Никита Иванов - Реальная геополитика. Особенности реализации геополитических замыслов

Такой выбор был закономерен для британца. За пять лет до этого, его видный соотечественник, публицист Джордж Натаниэл Кёрзон (1859 – 1925 г.г.), ставший вскоре вице-королём Индии, а позднее – лидером палаты лордов британского парламента, сказал: «Англия существует до тех пор, пока она владеет Индией. Не найдется ни одного англичанина, который станет оспаривать, что Индию стоит охранять не только от действительного нападения, но даже от одной мысли о нём ». Но Маккиндера беспокоили и другие стратегические направления: «Россия заменяет Монгольскую империю. Её давление на Финляндию, Скандинавию, Польшу, Турцию, Персию, Индию и Китай заменяет центробежные рейды степняков. В целом, в мире она занимает центральное стратегическое место». И далее, он брался пророчествовать о будущем России: «Не похоже, что любая из возможных социальных революций существенно изменит её отношение к великим географическим пределам её существования».

Высказанные Маккиндером взгляды не были неожиданными для российских исследователей того времени. Они во многом совпадали с выводами, которые задолго до этого сделал русский социолог и публицист Николай Яковлевич Данилевский (1822 – 1885 г.г.) в своей книге «Россия и Европа: Взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому». Эта книга была опубликована ещё в 1869 году. Её первые главы были посвящены, говоря современным языком, информационной войне против России, которую правящие круги Европы вели в годы Крымской войны (1853 – 1856 г.г.), и тому двойному стандарту, что практиковался в оценке действий России сравнительно с действиями других европейских стран.

В книге Данилевского недоумевающий иностранец говорит автору: «Взгляните на карту, разве мы можем не чувствовать, что Россия давит на нас своею массой, как нависшая туча, как какой-то грозный кошмар?». Нелегко было понять этот страх подданному Российской империи, поскольку в ходе всей предшествующей истории именно его отечество испытывало череду нашествий с Запада. Но, в отличие от публицистики Данилевского, доклад Маккиндера претендовал стать изложением геополитической теории. В ней Маккиндер даже старался найти формулу, «устанавливающую в какой-то степени причинно-следственную связь между географией и Всемирной историей». А поскольку теория Маккиндера была ориентирована на подготовленную к восприятию подобных идей аудиторию, то и получила широкий резонанс на Западе.

Действительно, пока русские осваивали Сибирь и приполярные области, никто в Европе против этого не возражал. Внешнеполитические интересы Москвы и Лондона в XVI—XVII веках нигде не пересекались: пока британцы строили свою морскую империю, русские продвигались всё дальше на восток, осваивая таёжные пространства. Но в конце XVII столетия от голода и неурожаев, случившихся в северных районах Руси, русские люди стали бежать на юг, где образовались и росли казачьи общины. На Нижней Волге, на Яике и на Дону казацкое население росло особенно быстро. В период Смутного времени на Руси британцы даже обсуждали идею занятия и колонизации обезлюдевших русских северных земель. Однако Смута вскоре окончилась, и оба государства вновь стали торговыми партнерами – вплоть до выхода русских к Чёрному морю, Кавказу и Туркестану. Это геополитическое движение российского государства привлекло пристальное внимание британцев.

К середине XIX века, когда обе империи уже соперничали за контроль над Средней Азией, британской пропагандой был создан образ злобного медведя как символа враждебной России, а Маккиндер в своём докладе делал настораживавшие утверждения: «Русское господство в Хартлэнде <���…> продвигалось к воротам Индии мобильной силой её казацкой конницы». Маккиндера не смущало, что между Россией и Индией высились труднопроходимые для кавалерии горные хребты, а также располагались такие суверенные государства как Персия и Афганистан. Важно было запугать британское общественное мнение.

И это несмотря на то, что задолго до доклада Маккиндера были опубликованы труды видного русского военного юриста и историка – генерала Терентьева М. А. (1837 – 1909 г.г.). Он объяснял продвижение России в Среднюю Азию «погоней за спокойствием», которое постоянно нарушалось «набегами диких племён из степи». Кроме того, в своей книге «Россия и Англия в борьбе за рынки» Терентьев раскрывал неблаговидную роль британцев в тайном вооружении туркменских племён. Поэтому строительство российских крепостей в степи было лучшим способом оградить центральную часть империи от разбойных набегов южных соседей. В те годы казахи захватывали русских поселенцев даже близ Оренбурга, а туркмены – на побережье Каспийского моря – рыбаков и их семьи, после чего пленных продавали в рабство на рынках Туркестана.