Эрик Форд - Народ и власть в России. От Рюрика до Путина

И вот измученный, изнуренный и ожидающий смерти царь находит себе развлечение и утешение в рассматривании своих сокровищ и драгоценных камней и толкования их значения…. Летописи передают невероятный и потрясающий факт о безграничном нравственном разврате Иоанна. К разбитому, угнетенному, страждущему и умирающему Иоанну явилась супруга его сына Федора навестить немощного отца. И этот находящийся на смертном одре и заживо разлагающийся царь и отец не погнушался обратиться с похотливым вожделением к жене своего сына и наследника престола…. Несчастная невестка с омерзением должна была бежать от сладострастного бесстыдства тестя… Обманутый, разозленный и сконфуженный Иоанн приказал казнить всех благородных свидетелей этого последнего своего позора, а сына убеждал развестись с распутной женой и вступить в новый брак».

Состояние умирающего царя Ивана действительно было ужасным – он сильно располнел, его носили в кресле; при каждом движении в животе царя булькала жидкость (цирроз печени – непременный спутник сифилиса, сопровождающийся накоплением жидкости в брюшной полости). Только в бане он чувствовал себя немного лучше, поэтому проводил там каждый день по два-три часа; после бани он и умер – внезапно упал на пол и испустил дух.

Династия Рюриковичей, древняя династия России, прекратилась вскоре после смерти Ивана Грозного, и царь приложил к этому руку. Он истребил почти всех детей и внуков своих дядьев Андрея Старицкого и Юрия Дмитровского. Причем Мария Старицкая была убита в десятилетнем возрасте, ее сестра Евдокия – в девять лет, их брат Юрий – в шесть лет. Царь Иван не пощадил даже жену своего слабоумного родного брата Георгия – она была утоплена в реке вместе с теткой Ивана.

Средний сын царя, слабоумный Федор, унаследовавший его власть, умер через четырнадцать лет, не оставив потомства, а Дмитрий, сын царя Ивана от шестой жены, погиб в Угличе, бросившись в припадке эпилепсии на нож, которым игрался с дворовыми детьми. Затем в Московском царстве короткое время правил бывший царский любимец Борис Годунов, но его правление не было счастливым для страны: он усилил гнет государства на крестьян и активно проводил их закрепощение, что было, между прочим, прямым следствием правления Ивана Грозного, при котором Россия настолько обезлюдела, что надо было не дать уйти со своих земель хотя бы оставшимся крестьянам.

Терпение народа, наконец, истощилось. Против Годунова поднялось широкое восстание, которое волей судеб возглавил мелкий дворянин Григорий Отрепьев, объявивший себя чудесно спасшимся царевичем Дмитрием. Народ охотно поверил этой сказке, сверг потомков Годунова, к тому времени скоропостижно скончавшегося, и возвел Лжедмитрия на престол. Затем начался долгий период Смуты (1605–1612); наконец, в 1613 году новым русским царем стал Михаил Романов, основавший династию, правившую Россией вплоть до революции 1917 года, но об этом у нас пойдет речь далее.

Заканчивая главу об Иване Грозном, я обратился по уже установившейся традиции за комментариями к Елене.

…Мы ехали на автомобиле по Москве.

– Вы знаете, чем знаменита улица, по которой мы едем? – спросила Елена (мы проезжали в это время по Большой Никитской улице, – это в самом центре Москвы, недалеко от Кремля. – Э.Ф. ). Во времена Ивана Грозного с левой ее стороны начинались опричные владения, а с правой стороны улицы были земские владения, то есть обычные государственные. Опричники могли в любой момент вторгнуться в государственные владения и жестоко покарать тех, кто не устраивал власть. Мало того, опричники являлись наглядным примером, как живут те, кто преданно служит власти. Здесь, на левой стороне Большой Никитской улицы для опричников готовили всевозможные яства, которые мы сейчас назвали бы деликатесами. Представляете, как в голодные годы правая сторона улицы наблюдала, как объедается левая? Если бы левая сторона улицы добилась жизненных благ трудом, старанием и талантами, это было бы справедливо; но нет – люди, служащие власти, получали блага по произволу самой этой власти.

…Люди не могут быть свободными, когда им постоянно напоминают, что власть выше их, а они ничтожны перед ней, – горячилась Елена. – Так воспитывают только рабов, – надо ли удивляться, что рабство прочно вошло в русскую душу? История рабства в России насчитывает много веков; путешественник XV века сообщает, что «род московитян хитрый и лживый», – из-за этого московитяне дешево ценятся на невольничьих рынках Востока. Один мой приятель, которому я прочла этот отрывок, сказал, что нет большого греха в хитрости и лживости, если с их помощью можно избежать рабства. Он не понимает, – с возмущением говорила Елена, – что лучше умереть с честью, чем жить во лжи: вот вам влияние рабства на нас!..