Игорь Назаров - Так и живем. Сатиры смелый властелин

Последним произведением писателя стала «Пошехонская старина», в которой была запечатлена дореформенная Россия. Незадолго до смерти Михаил Евграфович начал новый труд «Забытые слова», подразумевая под ними «совесть, отечество, человечество».

В прощальном письме сыну писатель завещал: «Паче всего люби родную литературу и звание литератора предпочитай всякому другому». Умер Салтыков-Щедрин 28 апреля (10 мая) 1889 г. в Петербурге и был погребен, согласно его воле, на Волковом кладбище, рядом с И. С. Тургеневым.

К Салтыкову-Щедрину относились по-разному. Одни говорили о сатирике, что он был «диагностом общественных зол и недугов» (И. Сеченов), а другие – что он «как матерый волк, напился русской крови и сытым отвалился в могилу» (В. Розанов). Что ж, волк – не самый худший санитар леса.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, гениальный художник и мыслитель, блестящий публицист и литературный критик, талантливый журнальный редактор и организатор молодых творческих сил, был одним из самых ярких деятелей русского освободительного движения. Дар великого сатирика явление редчайшее. Наперечет имена художников, силою гения своего утвердивших непреходящую социальную и нравственную роль смеха в духовной жизни человечества у древних народов Греции и Рима – это Аристофан, Эзоп и Ювенал, в более близкие к нам эпохи – Рабле и Вольтер во Франции, Свифт в Англии, Марк Твен в Америке, Гоголь и Салтыков-Щедрин в России. Большого сатирика рождают бурные эпохи, переломные моменты в истории наций, когда предельно обостряются классовые противоречия, когда происходит гигантское столкновение сил прогресса и реакции, нового и старого. Энгельс в 1891 году писал о «глубокой социальной революции, происходившей в России со времени Крымской войны» [К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, изд. 2-е, т. 22, М 1982, стр. 261].

За короткий исторический срок возникли и сменит одна другую две революционные ситуации (1859—1861, 1879—1881). В первое десятилетие XX века страна вступила в полосу общенародных восстаний, завершившихся победоносным Октябрем 1917 года Салтыков-Щедрин, как, может быть, никто другой из его великих литературных современников, продвинулся далеко вперед в художественном познании самых существенных процессов и закономерностей пореформенного развития России, назревавшей в ней демократической революции. Труню представить классическую русскую литературу без Салтыкова-Щедрина. Это значило бы лишить ее облик неповторимо своеобразных черт. В Салтыкове-Щедрине счастливо соединились громадный комический талант, могучий, проницательный ум, энциклопедическая образованность, способная соперничать с герценовской, непревзойденное знание жизни России до последних ее «мелочей», гуманизм революционного демократа и патриота. С именем Салтыкова-Щедрина Горький связывал расцвет сатирического творчества в России «Это не смех Гоголя, – писал он, – а нечто гораздо более оглушительно правдивое, более глубокое и могучее» [М Горький, История русской литературы, М 1939, стр. 270].

В этом несомненном и вместе таком великолепном преувеличении проявилось стремление подчеркнуть уникальность, исключительность дарования Салтыкова-Щедрина, широту его творческого размаха, небывало действенную роль его сатирического наследия в духовной жизни целых общественных поколений.

Только небольшому кругу лиц были в свое время известны подробности биографии писателя, безрадостное пошехонское детство, драматизм вяткой ссылки в молодые годы, тяготы чиновничьей службы, ненавистного вице-губернаторства, семейная неустроенность. Но зато на виду у всей мыслящей России был подвижнический труд Салтыкова-Щедрина в литературе, которую он страстно любил и которой отдал все силы своей щедрой души, на виду у всех была его титаническая борьба с царизмом. С нетерпением ждали читатели каждого нового его произведения, каждой новой его сатиры, где с замечательной чуткостью затрагивались самые острые вопросы дня, одним-двумя меткими словами определялась суть едва зарождающегося социального типа, подспудное течение запутанных и темных явлений действительности.

Это был мудрый и проникновенный художник-сатирик, которому оказались доступными «тончайшие нити и пружины личных и общественных отношений». Он умел заглянуть в тайники души не только одного человека, но постичь нечто сокровенное в психологии целых классов, групп, сословии и всенародно обнажить социальные их «готовности» «Диагност наших общественных зол и недугов», «пророк» – так отзывались о сатирике его современники.