И гуманитарная ситуация в Приднестровье сегодня не является угрожающей. Если в 2014 году непризнанную ПМР действительно начали блокировать со всех сторон, так что речь даже шла о налаживании воздушного моста — кстати, из Крыма, то сейчас Украина может блокировать свой остаток границы сколько хочет. Молдавский участок открыт. И, судя по всему, будет открыт и дальше. Так что никакого "конца света" для ПМР не наступит. Потому что сегодня молдавская позиция не определяется полностью президентом. Ему надо ещё поменять парламент, поменять правительство. У него сейчас достаточно широкие полномочия, но, по Конституции, Молдавия — парламентская республика, а парламент и правительство являются прозападными и находятся в оппозиции к президенту, так что в данной ситуации Додон сделал максимум того, что мог.
При этом надо понимать, почему Россия всегда, буквально до последнего и всеми возможными способами, выступает за территориальную целостность постсоветских государств. У России есть гигантский интеграционный проект постсоветского пространства. Он реализуется медленно и тяжело, но он реализуется. В конце концов, до Евроазиатского экономического союза мы уже дожили — хотя казалось, что и Таможенный союз никогда не станет реальностью, а сейчас прошли уже значительно дальше. Но нельзя заниматься интеграцией, одновременно поддерживая дезинтеграцию своих партнёров. Поэтому, кстати, Россия очень долго терпела режим Саакашвили и до последнего не шла на признание независимости Абхазии и Южной Осетии, пытаясь убедить их как-то помириться, договориться, на каких-то условиях найти возможность сохранить формальные государственные границы.
В своё время, кстати, Украине предлагали (причём и Румыния, и Россия, и США были не против) провести в Приднестровье референдум и включить левобережье Днестра в свой состав, как это было до войны — Молдавская АССР в составе УССР. В Тирасполе к этому были готовы, а Кишинёв никто не спрашивал. Тогда Украина на это не пошла именно потому, что не хотела создавать прецедент территориального передела между постсоветскими государствами. Если вы сегодня поделили кого-то, то завтра точно так же могут поделить и вас.
Монолит
Константин Душенов
1 июня 2017 0
25 мая на территории Сретенского монастыря (настоятель — епископ Егорьевский Тихон (Шевкунов) прошла церемония освящения нового храма Воскресения Христова и Новомучеников и Исповедников Церкви Русской, которую в присутствии делегации Русской православной церкви за рубежом совершил Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. На церемонии также присутствовал и выступил с речью президент Российской Федерации Владимир Путин.
Это событие было приурочено к столетию революций 1917 года и, по мнению президента, символизирует примирение российского общества после эпохи раскола, а также отмечает 10-летие подписания акта о каноническом общении между Русской православной церковью и Русской православной церковью за рубежом.
Должен сказать, что примирение "красных" и "белых", верующих и неверующих в нашей стране состоялось уже давно, после великой Победы 1945 года, и это примирение не смогли нарушить ни новые гонения на православных христиан при коммунистах Хрущёве и Брежневе, ни крах Советского Союза, после которого десятки миллионов наших соотечественников оказались в нужде и нищете, а многие миллионы погибли от голода, болезней и потери смысла жизни. Храм, построенный во многом трудами епископа Егорьевского Тихона (Шевкунова), действительно должен стать центром примирения.
Меня теперь часто спрашивают: "Не может ли упоминание подвига новомучеников служить антицерковным и антирусским тараном для возбуждения ненависти к собственной истории и, в конечном счёте, самих русских к русским. Не есть ли это русофобский проект зарубежной церкви, уже 10 лет ведущей диверсионную работу под благочестивым видом? Нечто подобное мы видим на Украине: советское — знак равенства с русским; декоммунизация — на самом деле русофобия; и всё под бандеровскими флагами. Возможно ли такое и у нас — под власовскими?" Я отвечаю на эти вопросы так: как можно упоминание подвига новомучеников сделать антирусским тараном, когда Русская церковь стоит на крови эти мучеников? Она ею созидалась. Она ею укреплялась. Стены церковные, словно красным цементом, связаны морями русской крови, пролитой за Христа.
Читать дальше
