Вячеслав Смирнов - Театры Тольятти. Том 1

Спектакль «Жозефина и Наполеон», который был дан в минувшую пятницу в честь бенефиса народного артиста России Виктора Дмитриева, не шел на сцене театра «Колесо» восемь месяцев.

В объятиях дивертисмента

Премьерный показ спектакля состоялся 8 марта 2004 года, и главную женскую роль в нем сыграла известная актриса театра и кино (больше, пожалуй, кино) Анна Самохина. В тот год она отыграла еще в нескольких показах. Вторым составом (а теперь уже – первым) роль Жозефины играла и играет артистка «Колеса» Ольга Самарцева. Автору этих сток довелось увидеть обе версии, и каждая из них в виде рецензии была освещена на страницах нашей газеты. По прошествии времени было крайне интересно вновь увидеть теперь уже как следует «обкатанный» спектакль, тем более что главную роль в нем исполнял нынешний бенефициант Виктор Дмитриев, которому 13 ноября исполнилось 65 лет.

В рамках театра «Колесо» эта роль Наполеона в творческом багаже юбиляра – одна из самых заметных и значимых. Не зря в день бенефиса каждый, произносивший здравицу, ассоциировал актера с его персонажем. Мэр Николай Уткин в момент поздравления так и произнес: «Цветы – к ногам Наполеона!» И пошутил: что вот, мол, есть коньяк «Наполеон», а местные производители решили выпустить коньяк «Уинстон Черчилль», но мэр порекомендует переименовать его в «Дмитриев».

Дивертисмент после спектакля мог порадовать любого юбиляра: ведущий вечера, директор Тольяттинского ТЮЗа Владимир Коренной приглашал на сцену представителей самарского отделения СТД, коллег из Ярославля и тольяттинских театров. Что интересно, директор «Колеса» Татьяна Корабельникова из стопки поздравительных телеграмм зачитала имениннику лишь одну – от Анатолия Морозова, бывшего главного режиссера театра, покинувшего коллектив в самом начале нынешнего года из-за неразрешимых противоречий с администрацией «Колеса».

В финале – небольшой, но уморительный капустник, подготовленный по традиции молодежью театра.

В крохотном промежутке между спектаклем и банкетом в честь юбиляра Виктор Дмитриев дал небольшое интервью.

Театр и жизнь

Корр.: Вы не подсчитывали за более чем четыре десятка лет творческой работы, сколько вами было сыграно ролей?

Дмитриев:Я не задавался таким вопросом, где-то около 150-и ролей. Я имею в виду 15 лет в Ярославском театре, семь с половиной лет служил в Ульяновском театре, здесь – 19 лет. Это сейчас мы ставим четыре спектакля, а когда я служил в Ульяновском театре – там 6—8 в сезон, и почти во всех я занят. Могу сказать честно: я не собирался совсем уходить из ярославского театра, я забронировал там квартиру и приехал сюда поддержать Глеба Борисовича Дроздова, чтобы года два-три здесь поработать, создать труппу и уехать снова в Ярославль. Я там не ругался, я там стоял на четырех ногах – вы понимаете, о чем я говорю. Играл я много, и центральных ролей, да и разных ролей, меня и сейчас зовут туда. Но получается так, что дочь у меня вышла замуж, живет здесь, родился внук… Сына убили в 21 год, он похоронен на баныкинском кладбище. Куда мне ехать? Что я там найду? Вот так сложилось в моей жизни.

Первые роли

Корр.: Есть какой-то спектакль или ряд спектаклей, которые вам особенно дороги. Просто мне не нравится высказывание, что «…все спектакли как родные дети, поэтому все одинаково дороги». Вы что-то в своем творческом багаже особо выделяете?

Дмитриев:Столкнувшись с Анатолием Морозовым, я был счастлив встретить этого человека, этого режиссера. Он своеобразный интеллигентный человек, со своей философией. Первая наша встреча была на моем юбилее, 60-летии – «Прощальная гастроль князя К». По-моему, ни в одном театре России так не поставлен этот спектакль. Не то, что я там играл, нет, Боже упаси. Просто та концепция, то, что он задумал, то, что творилось там – я просто в восторге. У него были и хорошие, но этот, я считаю – самый лучший морозовский спектакль. И поэтому я вам говорю – ну да, это банально, вы уже опередили мой ответ, но куда мы денемся, спектакли – это дети. Они бывают инвалиды, бывают всякие, но от этого не уйдешь, они все дороги. Не обязательно, что я справился со всеми ролями, иногда бывали сбои. И был потрясающий успех. Первая роль, которую я сыграл в «Любви Яровой» – это Пикалов: всегда его арестовывали, солдата вот этого – в лаптях, с ружьем. Я до сих пор вспоминаю – это было нечто для меня очень важное, какой-то прорыв в самом себе. В том смысле, что я что-то понял в этой профессии через эту роль, чего-то достиг. Я не говорю, что это было гениально, но это было, по-моему, правильно. И первые роли у меня – это «Дело Артамоновых», я играл бессловесную роль юродивого Антонушки… Нет, что-то я там бормотал: «…бастурма… бай-бай… кибитка потеряла колесо…». Вот я в «Колесе» сейчас работаю, потерял и нашел вот это «Колесо»… За тот спектакль я получил диплом первой степени, хотя слов у меня не было, я просто присутствовал при сценах… так вот ходил… но оценили мою работу. Бывали сбои, бывали неудачи. Я переживаю очень неудачи, не сплю. Если в спектакле что-то не удалось – я жду следующие спектакли, чтобы реализовать то, что не получилось в данный момент в данном спектакле.