Ольга Грейгъ - Схватка спецслужб, или Где решаются судьбы мира

— Ну что, продолжим, товарищ маршал?

Он не поверил. Нет! Нет, этого не могло быть, ведь он оглядывался, а кресло находится у самой стены, и для того чтобы проникнуть за спинку, нужно все время находиться в поле зрения маршала…

— У меня… у меня нет к вам вопросов, Арсений Алексеевич.

— Ну тогда, если позволите, я продолжу. Итак, я думаю, вы уже сформулировали свои планы. На плацдарме в Анголе вы в установленные сроки разместите две, а то и три армии; да в Мозамбике еще две. Естественно, вам нужен сдерживающий фактор. И тут вы учтете… помните, вначале я упомянул о Кубе? …вы учтете Карибский опыт. Самыми мобильными из ракетно-ядерных комплексов будут наши подводные ракетоносцы. Нашему главному дипломату только и останется находить логические доводы в ООН, объясняя пребывание наших Вооруженных Сил, в том числе флота, в том регионе.

Маршал молчал. Он еще не понял: то ли Архимандритов внушает ему свои личные планы, зомбируя, как действовать дальше, то ли и в самом деле давно знает и читает его потаенные мысли…

— Кстати, у меня есть, пожалуй, лучший в мире коньяк. Много лучше того, что вы употребляете. Да-да, вы можете мне сказать… но не говорите… Вам дочь нашего с вами коллеги подарила коллекцию отборного французского коньяка XIX столетия.

Константинов перестал удивляться; он начал воспринимать все происходящее как должное; достаточно настроить себя на то, что присутствуешь на сеансе иллюзиониста. Откуда он что знает, этот щупленький Сатана?

Секретарь ЦК нажал кнопку, и словно бы прямо из стены бесшумно выкатилась тележка. Архимандритов подошел к ней и открыл столешницу-дверцы, из которых поднялся столик. На нем стояла точно такая же коллекция коньяков, которую ему подарила Ада Андреевна Ютвакова.

А хозяин кабинета не переставал чудить, явно наслаждаясь тем впечатлением, которое производит на гостя.

— Хотите маленькую новость? Не важно, как это у меня оказалось, не ищите ответа… важно другое. Та коллекция, которую вам подарила ваша приятельница, на самом деле из моих подвалов. А вот эту, что вы видите сейчас, коллекцию она везла из Франции. Не смотрите таким непонимающим взглядом. Ту, что везла Ада, была фальшивкой, поэтому она у нас. Вы же получили аналогичную коллекцию из моих запасников, но, замечу, настоящих коньяков. Так что не благодарите… и забудем это маленькое недоразумение. А теперь я предложу вам лучший коньяк.

Архимандритов явно куражился; но было чем бравировать… каков ловкач, как провел и одновременно «облагодетельствовал»! Что тут скажешь?!

Маршал увидел, что ниже в тележке есть подставка, на ней стоят две бутылки коньяка, рядом лежит табличка, на которой русскими буквами красивой вязью написано: от Людовика XIV . В глубоких хрустальных вазочках лежали тонко нарезанные дольки лимона, и когда Арсений Алексеевич снял с них крышки, донесся цитрусовый запах, смешанный с каким-то другим, приятным экзотическим ароматом. Коньяк тонкой сверкающей струей наполнил рюмки; и, беря одну из них, маршал заметил, что на дне переливается бриллиант.

Они выпили не чокаясь. Архимандритов хотел сказать, что, мол, знаете, кто пьет не чокаясь, наспех? — но пощадил маршала. Слишком много тому досталось впечатлений. Арсений Алексеевич тут же налил второй раз и с легким мелодичным звоном прикоснулся к рюмке гостя. Они выпили, как старые товарищи, почти друзья. На душе маршала потеплело, хотя расслабиться все равно не удалось. «Глупостями с пищей занимались глупые короли и их помощники. А я предпочитаю и уважаю кардинала де Ришелье», — тактично пододвигая министру лимончик в вазочке, пошутил Архимандритов, явно давая понять, что не травит людей ядами… Шутку поняли и приняли; Константинов вежливо кивнул, аккуратно поддев дольку и отправив ее в рот.

…Выйдя от гостеприимного хозяина гагаринского дворца, маршал Советского Союза понял, что должен что-то предпринять, иначе после такого напряженного дня, заканчивающегося мистическими штучками, в его мозгу наступит беспросветное изнеможение или, еще хуже, умственный крен, могущий довести до госпиталя. И не было ничего удивительного, что он позвонил своей любовнице Аде, чтобы встретиться с ней.

Когда его ЗИЛ в сопровождении машин охраны прибыл на одну из служебных госдач, Ада уже была там.

О чем сразу же известно стало Архимандритову. Он покинул комнату, в которой не так давно сидел с военным министром, и уединился в своем бункере. Прямо перед ним светился экран, отображавший все, что происходило между Владимиром Владимировичем и Адой. Арсений Алексеевич с привычно-безразличным отвращением смотрел на явно изнемогающих в показной страсти любовников, пока маршал, уставший после всего, не уснул в объятиях черноволосой женщины. А он действительно крепко засыпал в ее объятиях, всегда, потому что по-другому быть и не могло.