Станислав Куняев - К предательству таинственная страсть...

Ради достижения высшей цели они могли, если этого требовали обстоятельства, принимать казавшиеся со стороны гибельными решения.

Ленин мог пойти на “позорный” Брестский мир, чтобы вскоре отвоевать у поляков Украину. Он мог отдать грузинским и армянским националистам Закавказье, потому что знал, что через год-другой вернёт его в состав рождающегося в его воображении Советского Союза.

Сталин мог мобилизовать все дипломатические силы советского послевоенного блока государств, чтобы они проголосовали за создание государства Израиль, поскольку эта победа ослабляла позиции англосаксов на Ближнем Востоке в разгар “холодной войны” с ними. Портреты Сталина после этого висели во всех еврейских кибуцах, бывших своеобразными колхозами Израиля. Но когда деятели Еврейского антифашистского комитета в ультимативной форме потребовали от Сталина создания еврейской республики на Крымском полуострове, то в ответ на этот ультиматум все пятнадцать видных деятелей ЕАКа были расстреляны, а его руководитель Соломон Михоэлс погиб в Минске при загадочных обстоятельствах. И евреи в кибуцах перестали понимать — оставлять ли портреты Иосифа Виссарионовича в кибуцах или растоптать их, но вождю до этого не было дела. Недаром же историк Рой Медведев, чей отец погиб в 1937 году, писал в книге “Иной Сталин” (2001): “Для таких людей, как Ленин и Сталин, невозможно определить, сыграли ли они в судьбе человечества отрицательную или положительную роль. Они сыграли историческую роль. Советский Союз не был аномалией исторического развития, это был шаг вперёд из того тупика, в который завела мир Первая мировая война”.

До сих пор историки не могут понять, что заставило Сталина раскрутить кровавое “ленинградское дело”, в результате которого были репрессированы около тридцати тысяч партийных работников разного уровня, вплоть до председателя Госплана СССР и члена Политбюро ЦК ВКП(б) А. Вознесенского, первого секретаря ленинградского горкома ВКП(б) А. А Кузнецова и первого секретаря горьковского обкома ВКП(б) М. И. Родионова. Расхожие мнения историков таковы, что эти выдающиеся партийные кадры русской национальности готовили создание коммунистической партии Российской Федерации, чтобы укрепить позиции РСФСР в семье всех шестнадцати союзных республик. Но вот как эта немыслимая жестокость была объяснена самим Сталиным, который ещё 7 ноября 1937 года на банкете в честь 20-летия Октябрьской революции произнёс тост, в котором предупредил и будущих “русских” патриотов, и будущих “еврейских” сепаратистов, чтобы они не лелеяли всяческих “национальных планов” — ни создания компартии РСФСР, ни создания еврейской советской республики в Крыму, о чём мечтала группа еврейских лидеров во главе с Михоэлсом:

“Каждая часть, которая была бы оторвана от общего социалистического государства, не только бы нанесла ущерб последнему, но и не могла бы существовать самостоятельно и неизбежно попала бы в чужую кабалу. Поэтому каждый, кто попытается разрушить это единство социалистического государства, кто стремится к отделению от него отдельной части и национальности, он — враг, заклятый враг государства, народов СССР. И мы будем уничтожать каждого такого врага, хотя бы и был он старым большевиком, мы будем уничтожать весь его род, его семью… беспощадно будем уничтожать. За уничтожение всех врагов до конца — их самих и их рода!” Особенно зловеще и пророчески звучит сталинская угроза в адрес “старых большевиков” — соратников Ленина.

Это кажется чудом, но лишь сейчас, спустя 80 лет после сталинского оправдания жестокости тех лет мы, видя потоки крови, пролившиеся в 90-е годы в Чечне, в Таджикистане, в Молдове, в Абхазии, в Осетии, в Нагорном Карабахе, в нынешней Украине (какие там 30 тысяч — сотни тысяч!), начинаем понимать, насколько он был прав, предвидя, что, расчленив нас на национальные государства, враги СССР будут поочерёдно расправляться с каждым из них. Особенно неотразимо звучит его предсказание в отношении Украины, о судьбе которой вождь поведал своему ближайшему окружению за полтора года до окончания войны.

В самый разгар нашего контрнаступления на захваченные в начале войны гитлеровцами западные территории Советского Союза один из самых популярных кинорежиссёров сталинской эпохи украинец Александр Довженко задумал снять фильм по своей киноповести “Украина в огне”. Узнав об этом, Сталин затребовал киноповесть, прочитал и приказал срочно устроить её обсуждение, куда были приглашены все виднейшие руководители государства и партии (Молотов, Щербаков, Маленков, Хрущёв, Берия, Микоян), а также, наряду с Довженко, многие самые авторитетные украинские писатели.