Владимир Бушин - Карнавал Владимира Путина

«Работают ли производства? Работают! Сельское хозяйство растет, высокие технологии растут. Разрушилась ли банковская система? Нет, она работает, она стоит!.. Идет позитивный процесс…» Но— «экономика сжалась». Как же так — ее важнейшие составные части работают, растут и даже стоят, а экономика в целом сжимается? И это названо позитивным процессом?!

Есть под Москвой совхоз им. Ленина. Может, о нем говорил Песков? Там действительно все растет. Недавно директор совхоза Павел Николаевич Грудинин на страницах «Аргументов недели» (2016, № 9) рассказал: «Растет поголовье крупного рогатого скота. Вложили большие деньги в развитие овощеводства, в переработку и хранение, увеличиваем выращивание земляники. Строим свою школу, детский сад, бассейн. За господдержкой почти не обращаемся. Средняя зарплата у нас— 74 тысячи… Если бы сознательно не уничтожили социализм, — уверенно говорит Грудинин, — то Россия была бы самой серьезной по сельскохозяйственному развитию державой в мире».

Такой руководитель, как Павел Николаевич, не может, конечно, не знать, каково в целом положение сельского хозяйства в стране. И вот, говорит, возьмите, например, американский штат Айова. Его площадь— 146 тысяч кв. км.

Это поменьше, чем, допустим, вместе взятые три наши области: Тверская, Рязанская и Тульская. Сколько они производят зерна? «Айова — почти столько же, как вся Россия». Или вот немецкая Бавария. Площадь 70,6 тысяч кв. км. Это почти на 15 тысяч даже меньше одной лишь Тверской области. И она продает в год продовольствия на 10 миллиардов долларов, а вся Россия экспортировала в 2015 году на 16 миллиардов долларов. Исходя из подобных фактов. Грудинин делает вывод: «Российское сельское хозяйство находится по большинству параметров в стадии глубокой стагнации».

А кто истребил колхозы и совхозы, чего не делали на захваченной земле даже немецкие оккупанты? Кто вместо Грудининых всюду насадил «эффективных менеджеров» вроде Чубайса?

А Песков продолжает: «Пусть экономика сжалась, но это не значит, что кончилась жизнь…» Так жизнь-то и в пещерах с каменным топором и мотыгой, с набедренной повязкой может продолжаться, правда, Эразм?

«И в сжавшейся экономике может развиваться малый и средний бизнес…» Конечно, обмен заячьей шкурки на беличью— малый бизнес, обмен медвежьей шкуры на тушу вепря— средний. Но чего скромничать, возможен и большой бизнес: охота на мамонтов, так ярко изображенная Васнецовым, или на слонов, а потом обмен убитого мамонта и слона на пяток убитых носорогов. Да, может развиваться бизнес! Но это почему-то не шибко радует…

Видно, чтобы несколько подбодрить нас. Песков вспомнил об американском Детройте, ставшем городом-призраком, и сказал: «У нас же нет этого!». Такое впечатление, что он за стены Кремля никуда не выходит. Владимир Липунов, заведующий лабораторией космического мониторинга МГУ, вопиет: «Езжайте-ка в Питер через Вышний Волочек.

Там варяги тысячу лет назад быстрее проезжали!»

Да у нас почти вся Сибирь — призрак! А что такое, например, знаменитый Кировский завод в Ленинграде, на котором работало 75 тысяч человек, а сейчас — 3 тысячи?

И услышали мы еще горькие сетования на то, какая неудобная, несъедобная страна досталась нынешним властям: «Машина у нас очень большая (видимо, имелась в виду армия управленцев, она действительно в несколько раз больше, чем была в Советском Союзе? Так сократите! — В. Б.), страна очень большая, география очень широкая. Поэтому в одночасье ничего у нас не делается…» Какое одночасье, друг сердешный? Сколько лет вы у власти?

Что касается географии, то до вашего прихода в Кремль она была на 4,5 миллиона квадратных километров, то есть на восемь Франций, больше. И никто не жаловался, кроме

Окуджавы когда-то:

Впрочем, недавно на страницах «Литературной газеты» еще и писатель Андрей Битов предложил отдать Сибирь «мировому сообществу». А тогда я посоветовал Булату передислоцироваться в Грузию, на родину отца, или в Армению, на родину матери. Почему-то не внял. Вон Саакашвили из маленькой Грузии удрал в страну побольше, на Украину, и там натурализовался, а желающие могут, наоборот, из большой России податься, допустим, в Эстонию или Люксембург, в Латвию или в Лихтенштейн, в Литву или в Андорру. Может, это и будет как раз впору.

«Экономика сократилась, но это неизбежный процесс…» С какой стати неизбежный? Что, и дальше будет скукоживаться? Судя по всему, да, ибо оратор призывал: «Нужно подтянуться, нужно научиться работать в условиях конкуренции, нужно получить новую квалификацию, нужно научиться что-то делать лучше, чем другие…» Как много нужно! И первое, что хочется тут сказать: «Сударь, и вам нужно получить новую квалификацию, на роль учителя нации вы не годитесь». Советские люди знали, что такое конкуренция: мы строили свою экономику, развивали культуру, создавали армию, овладели атомной энергией, прорвались в космос именно в конкуренции с Западом, порой жесткой и судьбоносной. Но в то же время мы жили не в условиях безжалостной конкуренции, а гуманного соревнования, в атмосфере содружества, солидарности, братства.