Газета Завтра Газета: Газета Завтра 26 (1230 2017)

Empty data received from address [ http://old.zavtra.ru/content/view/putin-kryim/ ].

Шляхта бесится

Анатолий Вассерман

29 июня 2017 0

Сейм Польши — нижняя палата парламента — принял поправки к закону о запрете пропаганды коммунизма, которые предусматривают, в частности, снос мемориалов советской эпохи по всей стране.

Польско-российские отношения — дело особое, поскольку Польша имеет очень серьёзные причины ненавидеть Россию в любом состоянии. То, что сейчас они говорят о сносе памятников коммунистической эпохи, — не означает ничего, кроме того, что именно коммунисты резко повысили силу России во всех отношениях, включая культурную и военную.

Польша — долгоиграющая пластинка, она сумела в своё время выбиться в статус великой державы, достаточно напомнить, что Пруссия, ставшая в конечном счёте основой немецкого государства, начиналась как вассальное герцогство Польши. Но хватило всего лишь пары веков легендарных шляхетских вольностей, чтобы Польша утратила не то, что статус великой державы, но и статус независимого государства вообще. Сейчас поляки много и красочно рассуждают о том, как злые москали делили Польшу, но предпочитают не упоминать, с кем "москали" это делали. Между тем, Польшу разделили в первую очередь между Австрией и той самой Пруссией, причём разделили не по злобе, а потому, что эта самая вольная шляхетская Польша стала опасна не только для себя самой, но и для окружающих. Отмечу, в Польше был тогда допустим так называемый "рокош", то есть официальный мятеж шляхтичей против государства — если данный шляхтич считал какое-то из своих прав нарушенным, а государство не защищало это его право. Естественно и в подобных рокошах, и в постоянных войнах с соседями Польша катастрофически истощилась, и когда её делили, она оказалась не в состоянии сколько-нибудь заметно сопротивляться. Если пруссаки практически полностью онемечили доставшуюся им часть Польши, то в России поляки пользовались весьма значительной культурной автономией. Более того, они даже имели конституцию в то время, когда в остальной России о конституции и думать не могли.

Как оказалось, полученной поляками свободы как раз хватило для того, чтобы рассуждать о том, какие они великие, почему имеют право на величие и как они расправятся со злыми москалями, когда наконец-то от москалей освободятся. Так что Польша — это проявление сразу нескольких форм и аспектов нацизма. Именно не фашизма, а вполне конкретной его разновидности — нацизма. Да еще помноженной на манию величия. Причём манию такого накала, что заставляют вспомнить старый-старый анекдот: "И с каких пор вы страдаете этим извращением?" — "Почему страдаю? Я им наслаждаюсь!" К сожалению, если рядовые поляки, имеющие вполне достаточно повседневных забот, не стремятся на каждом шагу доказывать своё величие, то руководители Польши, вынуждены постоянно разыгрывать карту "злых москалей" ещё и потому, что иначе у них спросят: а почему они так слабо распоряжаются теми возможностями, которые у них есть.

Напомню, что знаменитый профсоюз "Солидарность", разваливший, в конечном счёте, социалистическую Польшу, вырос на Гданьской судоверфи из забастовочного движения, порождённого, помимо прочего, тем, что польское руководство слишком долго набирало кредиты: и в Советском Союзе, и на Западе, — вместо того, чтобы налаживать эффективную работу промышленности и сельского хозяйства, повышать производительность труда. В Польше, насколько мне известно, производительность труда уже в 70-е годы была заметно меньше, чем в СССР. Но польские руководители не желали этого признавать и, в конце концов, довели дело до серьёзного экономического кризиса и политических потрясений на почве этого кризиса. Это пример того, как национальная неадекватность приводит к экономическим сбоям, а экономические сбои в свою очередь усиливают национальную неадекватность.

Польша — это ещё и пример того, что нацизм, как и прочие разновидности фашизма, возникают не от хорошей жизни. Это чаще всего проявление не столько чьих-то амбиций, сколько чьих-то серьёзных ошибок. Но в любом случае, то, что поляки имеют причину ненавидеть русских — для них не оправдание. Не оправдание потому, что, в конце концов, любой преступник ненавидит свою жертву, любой паразит ненавидит тех, с чьего стола подкармливается, но это не основание считать преступления приемлемыми, а паразитизм похвальным.