Сергей Асенин - Мир мультфильма - Идеи и образы мультипликации социалистических стран

Все краски комического — сарказм, иронию, юмор — обрушивает К. Земан на кичащегося своей предусмотрительностью и житейской мудростью мещанина и одновременно на недостатки, явственно проступающие в столкновении с новыми формами общественной жизни. Режиссер использует "шершавый язык плаката" против бюрократизма, пьянства, прекраснодушной лени, прикрывающейся мечтами о механизированном "кнопочном рае". Его следующая картина, "Пан Прокоук — бюрократ", — фильм о чинуше, не способном что-либо делать без соответствующего пункта и параграфа инструкции, без письменниго указания, без бумажки от начальства.

В фильме "Пан Прокоук в искушении", поставленном в том же 1947 году, его герой, строитель по профессии, никак не может возвести стены дома, прельщаясь все новыми порциями алкоголя, которые услужливо подносят ему во все возрастающих количествах руки другого рисованного персонажа — Человека-бочки.

Тема труда и его антипода — лени получает оригинальное решение в фильме "Пан Прокоук — изобретатель" (1948). Лень толкает Прокоука на всевозможные выдумки, которые он пытается выдать за изобретение и даже получить на них патент, хотя не умеет и не хочет делать самых элементарных вещей. Комизм фильмов Земана основывается на шаржировании черт жизненно характерных и потому легко узнаваемых зрителем. Именно этот принцип реалистического гротеска, точно найденный типаж героя, пластическая выразительность мультипликационного движения куклы и, конечно, актуальность избранных тем приносят успех и всеобщее признание серии фильмов с Прокоуком.

Как и две предыдущие картины, фильм "Пан Прокоук — изобретатель" получает премию кинокритики и, кроме того, приз за лучший кукольный фильм на Международном кинофестивале в Марианских Лазнях. Гротесковую фигурку земановского персонажа узнал и оценил не только каждый житель Чехословакии, — она стала известна во многих странах мира.

Зрители требовали новых фильмов с паном Прокоуком и, уже сняв несколько картин совершенно иного характера, К. Земан в 1955 году вновь возвращается к этому любимому своему кукольному герою и создает одну из лучших картин серии — "Пан Прокоук — друг животных". В отличие от других картин с Прокоуком в ней господствует мягкий, добрый юмор чешских народных рассказов и прибауток.

Своими "Прокоуками" Карел Земан проложил дорогу целой веренице постоянных героев в рисованном и кукольном кино социалистических стран. Он доказал возможность более глубокой социально-психологической трактовки мультипликационного образа, чем это, было доступно в серийных фильмах Диснея и других американских режиссеров-мультипликаторов.

Неутомимый экспериментатор, Карел Земан чуть ли не каждым фильмом вступает в новую эпоху своего творчества. Но две картины стоят особняком, представляя вершины его кукольного искусства, — "Вдохновение" (1949) и "Король Лавра" (1950).

Во всей мировой мультипликации нет столь необычного фильма, как "Вдохновение". Его оригинальность не только в выборе материала, в смелости поисков новых выразительных средств, в поистине виртуозном мастерстве мультипликационного одушевления персонажей. Она прежде всего в тончайшей поэзии, которой пронизана эта картина, в умении режиссера создать атмосферу возвышенно-сказочную, романтически-фантастическую. "Этот фильм, — говорится в титрах "Вдохновения", — посвящен тем, кто расплавляет стекло и превращает его в сказочные образы, — чехословацким стеклодувам".

Проникнуть в сам процесс творчества, в рождение и суть художественной фантазии — таков замысел К. Земана. Поэтому и само действие фильма он представляет как некое сказочное видение, как поэтическую грезу молодого стеклодува, мечтающего в сумеречный, дождливый день.

Режиссер, стилизуя фон и фигурки, умышленно вызывает ассоциации с классическим балетом, с театральной сценой. Танцуют Арлекин и Коломбина. Это своеобразное мультипликационное па-де-де.

Фильм кончается тем, что Коломбина уезжает в цветном стеклянном экипаже — санях, запряженных тройкой стеклянных лошадей. Арлекин стоя машет ей. Жабо его распускается. Вращаясь, он вновь становится тем легким, как маленький зонтик, семечком одуванчика, из которого когда-то появился.

Поэзия творчества, в которой заключена высокая радость самовыражения и самопознания человека, его способность к бесконечной самоотдаче, родственной тому, что испытывает влюбленный, — вот тема, волновавшая К. Земана. Фантазия, ее волшебная творческая сила вливают жизнь и смысл в бесформенную и бездушную материю.