Михаил Веллер - Подумать только!..

Есть ЮАР, которую много лет исключали отовсюду, потому что у них была сегрегация, понимаете: белые – отдельно, черные – отдельно. Это некрасиво – я согласен. Это неинтеллигентно – я согласен. Что это за разделение на чистых и нечистых? Вот памятник Нельсону Манделе в суперцентре Лондона недалече, собственно, от памятника и Черчиллю – это памятник автофашизму, потому что Нельсон Мандела профессиональный террорист. Нельсон Мандела заложил современную сегодняшнюю Южноафриканскую Республику, где сейчас принят закон о насильственном отъеме за некую условную символическую плату всех земель у белых; где белые погибают постоянно – правда, черных больше: они больше режут друг друга, потому что свой чаще оказывается под рукой; где опущена планка преподавания в университетах, чтобы африканцы, то есть чернокожие – белый африканец вроде бы не африканец, неизвестно кто – чтобы негры тоже могли успешно учиться, потому что эта планка, которая была, для них в силу тяжелых условий высоковата.

Никакого равенства перед лицом закона между черными и белыми в Зимбабве или ЮАР нету сейчас, простите ради бога, и близко, по жизни особенно. Ну и что?

Вот, почему я и говорю… Мне задавался вопрос: «А с чего это вы говорите, что некоторые традиционные ценности сейчас в России находятся в большей степени на сохранении, чем в Западной цивилизации?» В каждой избушке свои погремушки. На Западе столько не лгут – это правильно. На Западе столько не воруют – это без вариантов. На Западе мнение народа что-то значит – да, что-то значит, в гораздо большей степени, чем в России. На Западе можно рассчитывать на справедливый суд – можно, но не всегда, но все-таки можно. Ну, могут впаять белой тетке 12 лет за то, что она залетела на машине в Гарлем, машина заглохла, ее изнасиловали на капоте ее автомобиля, она тыкнула в бок, в печенку ножом и попала тому, кто ее насиловал и получила 12 лет. Бывает.

Но в основном все-таки приговоры более-менее справедливые. А уж за деньги! А уж мастерство адвоката в том, чтобы от него судья взял и вынес нужный протокол, а уж позвоночное право – нет, этого на Западе, разумеется, нет.

Но кое-что все-таки есть у нас. У нас могут сидеть два человек, и один говорить, что ЛГБТ, то есть гомосексуалисты, лесбиянки, остальные – это бедные, несчастные замечательные, святые люди, которые ничем не хуже всех остальных, которых много угнетали, поэтому они имеют право абсолютно на все, и тот, кто говорит иначе – это фашист. А напротив него может сидеть другой человек и говорить, что все это извращение, что все это против природы, что все это придумано, что все это идеология, а не медицина, что он их терпеть всех не может и все религии их отрицают. И он тоже будет говорить. И оба уйдут на своих ногах и ни одного из них не посадят в тюрьму.

Знаете, это у нас все-таки как-то есть, как и то, что у нас, условно говоря, белый и небелый, будут поступать в университет на равных основаниях – вот ни за кого не звонят по телефону, никто не дает взятки – то все-таки поступит тот, кто покажет лучшие знания; ну или у кого ЕГЭ это проклятое, где с Кавказа едут ребята, с трудом говорящие по-русски и у всех по 100 баллов – да, это, прямо скажем, издержки нашей системы. Сажать с конфискацией нужно сажать тех, во‑первых, кто придумал все это ЕГЭ – о нем отдельно разговор – во‑вторых, тех, кто ставил им 100 баллов. Интересно, сколько берут? Понятно, что берут и немало, но сколько, я, разумеется, понятия не имею.

Так вот, из двух людей, которые показали на честных экзаменах равные знания, возьмут того, кто показал знания чуть-чуть больше. Не возьмут прежде лучших того, кто не белый, кто гомосексуалист, кто инвалид, кто мусульманин, то есть лишь на том основании, что он принадлежит к меньшинству – вот хоть этого у нас нет, вы понимаете? Потому что это ведь, на самом деле, полный бред, который у них, что называется, шагает в полный рост.

Когда я прочитал, что в Штатах есть закон насчет того, чтобы трансгендеры, то есть это мужчины, ощущающие себя женщиной, пользовались женскими раздевалками и вплоть до туалетов, я подумал, что это какая-то фигня, кто-то парашу какую-то гонит. Оказалось, что правда. Ну, вы знаете, это же несколько дошло до точки.

Ну, и в оставшиеся минуты… В третий раз задается мне вопрос по литературе. Я обязан ответить. Относительно «Улисс» Джойса – насколько это шедевр или не шедевр? То есть это все мое мнение – то, что я могу рассказать.

Джеймс Джойс был большой талант, большой мастер и большой профессионал. Есть мнение давно известное, что художника надо судить по тем законам, которые он сам над собой признал в рамках той задачи, которую себе поставил и выполнил. С этой точки зрения, «Улисс» совершеннейший шедевр и в своем роде это энциклопедия истории литературы, энциклопедия стилей, энциклопедия подходов, и так далее. Всё это в общем и целом книга для эстетов, для ценителей, для литературоведов, для людей внутрилитературных, для тех, кто любит литературную игру, для тех, кто ценит форму в литературе. Нормальным людям эта книга абсолютно не нужна, потому что с их большой, главной точки зрения, кроме игры формой, которая может становиться содержанием, а может все-таки не становиться, в ней в общем и целом ничего нет.