Сергей Алексашенко - Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику

Как показали дальнейшие события, изменения носили гораздо более глубокий характер и выходили далеко за пределы политики по освещению деятельности президента: на повестку дня была поставлена задача полного доминирования Кремля в информационном пространстве, что постепенно обрело форму борьбы со свободой слова.

Уже к началу второго президентского срока стало очевидно, что Путину не удается втянуть в орбиту своего влияния либеральных политиков во главе с уволенным в начале 2004 г. премьер-министром Михаилом Касьяновым и бывшим первым вице-премьером правительства 1997–1998 гг. Борисом Немцовым. Либералы, поддержавшие Путина во время прихода к власти и в начале его правления, резко изменили свое отношение после ареста Михаила Ходорковского и национализации ЮКОСа. После поражения на выборах в Думу в декабре 2003 г. – частично из-за провальной избирательной кампании, частично из-за фальсификации итогов выборов – либералы оказались вытеснены из официальной политической жизни, и единственным методом политической борьбы для них стали уличные акции протеста. Обе стороны повысили ставки: Кремль повесил на либералов ярлык «несистемная оппозиция», а либералы в ответ перешли к резкой критике Путина и его политики – что сделало невозможным содержательный диалог между ними.

«Революция роз» в Грузии осенью 2003 г., «оранжевая революция» на Украине в 2004–2005 гг. и «революция тюльпанов» в Киргизии весной 2005 г. настолько сильно шокировали Владимира Путина, что он с содроганием вспоминает об этих событиях и 10 лет спустя, хотя многие из начавшихся тогда изменений утратили свой потенциал или оказались выхолощенными [68] «Для нас это [цветные революции] урок и предупреждение, и мы сделаем все для того, чтобы это никогда неслучилось в России», – сказал Путин в ноябре 2014 г. «РИА Новости» ( https://ria.ru/world/20141120/1034329699.html ). . Его картина мира была потрясена до самого основания: законные правительства оказывались низверженными под давлением уличных протестов. Обвиняя «руку Запада», Кремль в то же время не мог не обратить внимания на ту роль в консолидации политической оппозиции, которую сыграли независимые телеканалы. Страх перед грядущей «цветной революцией» в России подпитывался начавшимися регулярными «маршами несогласных», которые объединили разнообразные политические силы, не представленные в Думе. Опасаясь возможного роста протестной активности, Кремль сделал выбор не в пользу диалога, а в пользу силового давления на оппозицию и на СМИ, не контролировавшиеся государством.

Как видно из графика 3.2, телевидение до сих пор является основным источником новостей для большинства жителей России, а для более чем половины россиян оно остается единственным источником информации. К середине 2000-х гг. начали набирать популярность телевизионные каналы второго уровня; освещение ими политических событий обеспечивало зрителям более широкий круг мнений, и, в отличие от контролируемых государством телеканалов, у них не было ограничений в предоставлении эфирного времени критическим точкам зрения. Именно поэтому получение контроля над вновь появившимися популярными независимыми телевизионными каналами стало приоритетом для Кремля, который считал, что тем самым предотвратит угрозу «цветной революции».

Кремль хорошо понимал, что национализация новых информационных источников не лучшая идея. Это стало бы дорогим удовольствием для казны и усилило бы конкуренцию между государственными чиновниками, угрожая расколами в правящей элите. К середине 2000-х гг. российская экономика стремительно росла, и рынок рекламы наконец смог обеспечить достаточную базу доходов для телевидения. Как это случалось во многих других отраслях, один из личных друзей Путина решил взять медиа под свой контроль. Юрий Ковальчук получил в бенефициарное владение «Газпром-Медиа Холдинг», который поглотил медиаактивы Гусинского (в том числе компанию НТВ), и начал строить свою медиаимперию [69] В августе 2005 г. «Газпром-Медиа Холдинг» был продан «Газпромбанку», 47 % акций которого принадлежали пенсионному фонду «Газфонд», который, в свою очередь, контролировался управляющей компанией Ковальчука. Мелкая доля в банке, принадлежащая одной из компаний Ковальчука напрямую, обеспечивала акционерный контроль. Кремль продолжал поддерживать жесткий контроль информационной политики НТВ, но Ковальчук контролировал финансовые ресурсы медиахолдинга. Похоже, что эта смена контроля стала неожиданностью для Владимира Путина: через несколько лет правительство вернуло контроль над акционерами «Газпромбанка» и его медиахолдинга. .