Сергей Алексашенко - Контрреволюция. Как строилась вертикаль власти в современной России и как это влияет на экономику

В конце 1980-х Владислав Тетюхин встретился с Вячеславом Брештом, который был почти на 20 лет моложе и имел опыт работы в Германии, где познакомился с рыночной экономикой на практике. Между ними сразу возникло взаимопонимание. Тетюхин, вернувшись на Урал, пригласил Брешта к себе на работу, и вскоре тот стал главным советником и помощником, а потом и деловым партнером директора. Обсуждение проблем ВСМПО показывало: единственное спасение – выход на западный рынок. Предприятие начало перестраиваться: с одной стороны, шла работа по получению западных сертификатов качества и приспособлению качества титановых сплавов к требованиям западных потребителей, с другой – активный поиск посредников, которые могли бы помочь найти потребителей. Низкие цены на энергоносители в России и низкая заработная плата работников позволили ВСМПО активно демпинговать, предлагая цены на 15–20 % ниже, чем у конкурентов. Постепенно объемы экспортных поставок начали расти. Вскоре американские и европейские потребители убедились в качестве российского титана, и необходимость в посредниках отпала. В 1998 г. Boeing заключил прямой контракт с ВСМПО, после чего его примеру последовали Airbus, Embraer и др.

Финансовый кризис 1998 г. ВСМПО пережило относительно легко: у компании не было долгов, а девальвация рубля сделала текущие поставки на экспорт еще более выгодными. Более того, накануне кризиса ВСМПО смогло решить одну из болезненных проблем: поглотила своего главного поставщика – компанию «АВИСМА», которая производила титановую губку. Контролирующим акционером «АВИСМА» в то время являлась группа «МЕНАТЕП» Михаила Ходорковского, которая не была сильно заинтересована в долгосрочном партнерстве с ВСМПО, предпочитая продавать свою продукцию на экспорт. Брешт договорился с тремя западными инвестиционными фондами о том, что сначала они купят 60 % акций «АВИСМА», а потом обменяют их на 17 % акций ВСМПО. Для Тетюхина эта сделка выглядела странно: ВСМПО получила контроль над своим поставщиком, не заплатив ни копейки. Для типичного советского директора главным был производственный процесс, количество и качество металла, а акции и корпоративные отношения оставались тайной за семью печатями. Он их боялся и только надеялся, что созданная система защиты от недружественного поглощения будет работать вечно.

Постепенно Тетюхин и Брешт начали выкупать у работников акции компании «Союз – Верхняя Салда». Однако вскоре к ним присоединились и другие претенденты на получение контроля над ВСМПО. Предприятие, вставшее на ноги, успешно продвинувшее свою продукцию на западные рынки, привлекло внимание Виктора Вексельберга, инвестиционные интересы которого в значительной мере были сконцентрированы в Уральском регионе. Его компании стали активно скупать акции ВСМПО, их агенты приезжали в Верхнюю Салду и открыто предлагали работникам выкупить у них акции.

Казалось бы, именно в это время, когда предприятие находилось под угрозой недружественных действий внешнего игрока, партнерство двух топ-менеджеров должно стать намного прочнее, но… между ними пробежала черная кошка. Трудно понять, что стало причиной [422] Наиболее похожая на правду версия гласит, что Тетюхин писал многочисленные письма президенту Путину, прося о защите со стороны государства против действий Вексельберга. Летом 2003 г. Тетюхин и Брешт встретились с одним из сотрудников кремлевской администрации, который хорошо понимал, что речь шла о вполне обычной для тех времен корпоративной войне, и заявил, что Кремль не будет вмешиваться в этот конфликт. В ходе беседы Брешт сказал, что реальными совладельцами контрольного пакета акций являются он и Тетюхин. Эта новость стала для Тетюхина большой неожиданностью, и он насторожился. Через несколько дней после этой встречи Брешт собирался праздновать свое 50-летие. Праздник должен был пройти во Дворце культуры ВСМПО, причем идею праздника за несколько недель до этого выдвинул Тетюхин. Однако накануне Тетюхин запретил проведение праздника из опасения, что это сильно повысит престиж Брешта в компании – до этого никто не праздновал юбилей во Дворце культуры. Кроме того, очевидно, Владислав Тетюхин все больше подозревал партнера в желании непонятными для Тетюхина способами получить единоличный контроль над компанией. В свою очередь, Брешт сильно обиделся на Тетюхина, поскольку об отмене праздника было объявлено публично, без какого-либо предупреждения или личного разговора, что поставило Брешта в крайне неудобное положение. Он также начал подозревать партнера в нечестной игре. , но этой ситуацией искусно воспользовался Вексельберг, который при каждом удобном случае вбивал клин между Тетюхиным и Брештом, усиливая их взаимные подозрения. В конечном итоге, обладая всего 14 % акций ВСМПО, он уговорил обоих менеджеров, которым принадлежало более 60 % акций компании, сыграть с ним в «русскую рулетку» [423] Широко распространенный в России в 1990-е способ разрешения корпоративных конфликтов между крупными акционерами, когда ни один из них не обладал абсолютным контролем над компанией. Суть его состояла в том, что в случае невозможности разрешения спорных ситуаций путем переговоров любой из участников соглашения мог предложить своему оппоненту купить принадлежащие оппоненту акции по объявленной цене. Оппонент, в свою очередь, мог согласиться продать свои акции или, напротив, выкупить по той же цене акции, принадлежащие первому участнику соглашения. . В начале апреля 2004 г. участники соглашения поместили все принадлежащие им акции в траст, обязавшись не увеличивать свои пакеты акций и договорившись, что любой из них [424] Отношения Тетюхина и Брешта к этому времени обострились настолько, что их партнерство фактически разрушилось, и Брешт настоял на том, что в соглашении о «русской рулетке» они будут участвовать по отдельности, не будучи связанными взаимными обязательствами. может запустить механизм «русской рулетки», но не ранее чем через год.