Коллектив авторов - О фантастике и приключениях (О литературе для детей. Выпуск 5-й)

Романы В. А. Обручева привлекают поэзией и романтикой географических подвигов, впечатляющими картинами доисторического мира. Причудливое совмещение реальности с фантастикой, увлекательной приключенческой фабулы с научной достоверностью делает «Плутонию» и «Землю Санникова» классическими научно-фантастическими произведениями. Несмотря на некоторые недостатки (перегруженность палеонтологической номенклатурой, психологическая обедненность образов), этими романами зачитывается уже не одно поколение молодежи.

Введенная В. А. Обручевым в советскую научно-фантастическую литературу тема поэтического воссоздания далекого геологического прошлого нашей планеты и древнейших эпох цивилизации получила дальнейшее развитие в творчестве многих писателей. К произведениям, связанным так или иначе с этой темой, относятся повести С. Глаголина «Загадка Байкала» (1937) и Н. Плавильщикова «Недостающее звено» (1945), роман украинского писателя В. Владко «Потомки скифов» (1938), «Кратер Эршота» В. Пальмана (1958) и в особенности «Повести о Ветлугине» Л. Платова, обогащающие в новых условиях сюжетные и художественные возможности, намеченные в «Земле Санникова». Своеобразное развитие той же литературной традиции мы находим и в некоторых произведениях И. Ефремова.

Таким образом, романы В. А. Обручева положили начало целому направлению в советской научно-фантастической литературе.

В двадцатых годах преимущественно частными издательствами было выпущено немало псевдонаучной фантастической беллетристики. Достаточно упомянуть такие романы, как «Спецификация идитола» С. Боброва, «Психо-машина» В. Гончарова, «Преступление профессора Звездочетова» М. Гирели, «Пылающие бездны» Н. Муханова. Здесь фигурируют машины для переселения душ и межпланетные корабли, использующие психическую энергию в качестве двигательной силы, новые виды истребительного оружия, «сверхсильные» личности, устанавливающие диктатуру на других обитаемых мирах, и т. п. Все эти книги, написанные в крикливых футуристических тонах, нередко проникнутые духом анархизма и реакционными идеалистическими идеями, давно уже канули в Лету.

Но в те же годы формировалась и крепла революционная художественная литература. В жанре научной фантастики постепенно выкристаллизовывались новые черты, утверждались материалистические научные идеи, отделявшие ее от дурных буржуазных стандартов.

В создании советского фантастического романа на первых порах приняли участие многие писатели, далекие по своему основному творческому направлению от научно-фантастического жанра. Чаще всего это были мало удачные или недостаточно серьезные попытки введения в авантюрный сюжет научного домысла. Таковы были романы писателей, чьи имена пользуются сейчас заслуженной известностью: В. Катаева «Остров Эрендорф» (1924) и «Повелитель железа» (1925), В. Иванова и В. Шкловского «Иприт» (1926), образцы «красного детектива», созданные М. Шагинян («Месс-Менд» и «Лори Лэн-металлист») и др. Подобные произведения при всех их недостатках несомненно сыграли положительную роль, как противоядие против бульварной приключенческой беллетристики, типа Берроуза с его неистребимым Тарзаном.

На этом фоне выделяются знаменитые «авантюрно-фантастические», по определению самого автора, романы А. Н. Толстого, до сих пор привлекающие читателей жизнеутверждающей революционной романтикой и мастерски построенным приключенческим сюжетом.

«Аэлита» (1922) — произведение с ярко выраженными чертами новаторства — по существу открывает историю советского научно-фантастического романа. Решительно отказавшись от трафаретных схем, А. Толстой сводит до минимума научные и технические сведения, которые интересуют его только в связи с мотивировкой событий (беглое описание, в нескольких фразах, ракетного межпланетного корабля, воображаемая природа Марса).

Самое главное в этом романе — скульптурная лепка характеров, богатство и сочность языка, острая наблюдательность художника, тончайшее воспроизведение, при всей ее условности, обстановки действия. Все это, вместе взятое, в соединении с увлекательным фантастическим сюжетом, оставляет сильное впечатление. В рамках фантастического романа мы находим широкие социально-философские обобщения, выраженные не «языком плаката», а всей системой художественных образов.

Герои А. Толстого, взятые из самой действительности, могут служить наглядной иллюстрацией замечательного искусства писателя-реалиста раскрывать типическое через индивидуальное, независимо от жанра произведения.