Игорь Ефимов - Войны за независимость

Наполеоновские армии обошли Балканский полуостров стороной. Но веяния Французской революции проникали в Грецию через многочисленные колонии гре-ков-эмигрантов, обосновавшихся в европейских городах. Также и в Российской империи православные греческие беглецы находили приют, особенно на берегах Черного моря и в Крыму, аннексированном у Турции в 1783 году.

«Образованные греки в Европе были восприимчивы к идеям либерализма и национальной независимости... В создаваемых ими общинах строились церкви и школы, открывались библиотеки и издательства» [6] Finkel, Caroline. Osman’s Dream. The Story of the Ottoman Empire 1300—1923. New York: Basic Books Group, 2005, p. 431. . Внутри Оттоманской империи религиозные чувства тоже усиливали националистические тенденции, подогревали враждебность к угнетателям-мусульманам. Недаром восстание в Пелопоннесе началось с вызова, брошенного турецким властям митрополитом Патроса: вопреки их запрещению он водрузил крест на своей церкви 25 марта 1821 года, и этот день до сих пор отмечается в Греции как праздник независимости [7] Ibid., p. 429. .

В том же марте небольшая армия греков проникла на территорию империи с востока. Ее вел бывший флигель-адьютант русского царя, грек Александр Ипсиланти. Он надеялся поднять восстание в Молдавии и Валахии, но надежды эти не оправдались. Турецкая армия отразила вторжение, а на подавление восстания в Пелопоннесе был направлен большой корпус из Египта. Взбешенный султан Мехмед Второй потребовал, чтобы патриарх Григорий Пятый подверг бунтовщиков анафеме. Патриарх подчинился, но, несмотря на это, вскоре был повешен на воротах своего дворца в Стамбуле [8] Ibid., p. 430. .

Жестокость, с которой подавлялось восстание греков, вызвала шумные протесты в Европе. С осуждениями выступали Гёте, Шиллер, Гюго, Перси Шелли, лорд Байрон. Французский художник Делакруа нарисовал картину «Резня на Хиосе» [9] Ibid., p. 432. , которая произвела такой же эффект, как сто лет спустя «Герника» Пикассо. Но у греков не было политического единства. Простой народ ненавидел турок и при любой возможности отвечал резней на резню. Верхние же слои купечества и церкви считали, что Оттоманская империя надежнее защищает их привилегии, чем это будут делать революционно настроенные националисты, если им удастся добиться независимости.

Карательный корпус из Египта высадился на Пелопоннесе в феврале 1825 года. Один за другим он завоевывал города, захваченные повстанцами. Афины держались дольше других, но и они капитулировали после долгой осады [10] Ibid. . Зато на море война продолжалась. Небольшие маневренные бриги греков, базировавшиеся на островах, смело нападали на турецкие суда, затрудняли работу морских коммуникаций. Они часто применяли диверсии с использованием брандеров — подожженных кораблей, которые команда направляла на вражеский флот и покидала лишь в последний момент.

Летом 1826 года султан Мехмед Второй зачем-то попытался провести реформу корпуса янычар. Маскируя ее ссылками на Коран и другие священные тексты, он, по сути, попытался расколоть эту элитарную гвардию на две части. Янычары воспротивились, подняли восстание в Стамбуле, начали грабить и жечь дома, охотиться за министрами, которых они считали инициаторами реформы. Для подавления бунта султану пришлось использовать регулярные войска, численность которых историки оценивают в 20 тысяч и больше. Артиллерия открыла огонь по казармам янычар, множество восставших погибло в начавшемся пожаре [11] Ibid., p. 435. .

Можно задать себе вопрос: почему в момент тяжелой борьбы с восставшими греками султан решился на военные реформы, которые наверняка должны были спровоцировать янычар на вооруженный протест? Не было ли это связано с тем, что весной 1826 года до Стамбула должны были дойти вести о восстании декабристов в Петербурге? Бунт собственной гвардии — вот главная угроза, всегда висящая над головой единовластного повелителя, и ради отражения ее он готов на время забыть все остальные.

Войны за независимость редко достигают успеха без мощной военной помощи извне. Но кто мог бы прийти на помощь грекам? Для католиков Австрии и Италии православные жители Оттоманской империи были еретиками, не стоившими того, чтобы защищать их от мусульман. Все же российским дипломатам удалось создать антитурецкую коалицию, и в 1827 году к берегам Греции подошел соединенный флот Франции, Британии и России [12] Eliot, op. cit., p. 195. .