Русская жизнь-цитаты - Русская жизнь-цитаты-декабрь 2019

Приговор абсолютно невиновному обвинительный, хоть

и с условным сроком. С запретом на Интернет. И это — «гуманный и сбалансированный»? Мне одному хочется произнести слово «холуй»?» — вступает в заочную полемику с главой СПЧ Валерием Фадеевым Борис Вишневский.

«Кастомизация репрессий — все-таки в информационную эпоху

живем. Очень публичный Егор Жуков — условный срок, запрет вести блог. Менее публичный Павел Новиков — штраф 150 тыс. (реально 120 тыс). Еще менее публичный Никита Чирцов — год реального срока», — отмечает закономерность в решении судов журналист Максим Трудолюбов.

«незаконное привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного»:

Алексей Навальный отмечает, что условный срок для Жукова — это «незаконное привлечение к уголовной ответственности заведомо невиновного»: «Когда вся эта путинская муть рассеется и в России появятся честные суды — следователи и прокуроры, «работавшие» по делу Жукова, как и, конечно, сама судья Ухналева получат свои от 3 до 8 лет реального справедливого срока».

Принципиален для всех прецедент — свободное интеллектуальное

суждение о политике в России снова уголовно наказуемо. Это рубеж, и он перейден», — отмечает журналист Глеб Морев.

нельзя защиту политзаключенных, защиту несправедливо

осужденных отделять от политики. Они превратили суд в институт репрессивный. Мы должны бороться с этим. И бороться политическими средствами.

Егор Жуков. 3 года условно.

Плюс запрет на интернет. Гуманизм людоедов. Любая попытка изменить Россию, стать в ней властью мирным путем, больше не работает. Даже за разговор об этом дают срок. Условный – за слова. Путин окуклился в Кремле, дети его друзей и знакомых заняли все ключевые места в стране и не отдадут их. Точка невозврата пройдена, но сегодня скажите это сами себе. 2019 год стал переломным: за 20 лет диктатура освоилась, окрепла и привыкла к двух вкусам: денег и человечины. У суда кричат «Приговор всему поколению». Нет. Приговор всем поколениям. Поколениям тех, кто молчал. Поколениям тем, кто был не в курсе. Кто писал «Товарищ Ста… Пу… произошла ужасная ошибка». Поколениям тех, кто не выходил на площадь. Поколениям тех, кому было все равно. Теперь – только пике. Неудержимое, стремительное, со взрывом в конце. Подстелим туда соломки, чтобы горело ярче. И, конечно, Егор Жуков не виновен и будет признан невиновным. Возможно, куда раньше, чем ожидали «судьи», администрация президента и все прочие преступники во власти. Прекращено будет не московское дело. Прекращен будет режим.

Через 60 лет после автоаварии,

в которой погиб лауреат Нобелевской премии Альбер Камю, в своей новой книге, вышедшей на английском языке, итальянский писатель Джованни Кателли рассказывает, что происшествие было подстроено советскими спецслужбами:

ЗАЯВЛЕНИЕ ПЭН-МОСКВА и Ассоциации 'Свободное

ЗАЯВЛЕНИЕ ПЭН-МОСКВА и Ассоциации 'Свободное слово' Сегодня объявлен приговор студенту Егору Жукову. Видимо, впереди апелляция, но в целом вектор понятен: признать виновным, но дать условный срок. По нынешним временам решение вегетарианское, но (радуясь, что Егор избежит заключения), мы обязаны сказать прямо: он должен быть оправдан. Жуков не совершал подсудных действий, а в его словах не было и не могло быть призыва к насилию. Чтобы вывернуть их наизнанку, профессиональных лингвистов отлучили от экспертизы, а безграмотного службиста без филологического образования – допустили. Свобода слова гарантирована нам Конституцией. И всякий, кто покушается на свободу слова, покушается на Конституцию, а каждый, кто свободу слова защищает – восстанавливает конституционные нормы. Егор Жуков защитник Основного Закона, убежденный противник насилия, продолжатель русской гуманистической традиции, мирного культурного сопротивления. Оправдание – Егору Жукову. Свободу – слову.

The Bell выяснил, что патриарх

Кирилл пользовался бизнес–джетом стоимостью $43 млн, который был записан на офшор ВТБ. Лайнер управляется компанией, о которой шла речь в расследованиях ФБК о самолетах, на которых летали Наиля Аскер–заде и Светлана Медведева.

И гнев, поднимающийся внутри, когда

надежду в очередной раз попирают, кажется чем-то сродни отчаянию, не силой, а слабостью. Это заблуждение. Фома Аквинский, главный авторитет в подобных материях (жаль, что у нас не очень принято его читать), классифицируя способности души, относит надежду к «гневным страстям» (passiones irascibilis) — вместе со страхом, отвагой и гневом как таковым. По Фоме, объектом надежды является благо, располагающееся в будущем, труднодоступное, но достижимое. Также Аквинат говорит, что надежда укрепляется опытом и способна придавать действию большую интенсивность. Будучи уравновешена разумом, надежда оказывается добродетелью, а будучи направлена на Бога как на свой надлежащий объект — одной из трех богословских добродетелей, ведущих христианина к спасению. Если Фома прав, надежда — не аффект, а одна из важнейших способностей души и один из модусов отношения к действительности, не слабость, а сила, способная на эту действительность воздействовать. Быть может, лучшее из написанного о надежде в XX веке — письма из тюрьмы Дитриха Бонхеффера, лютеранского пастора, арестованного в 1943 году за участие в заговоре против Гитлера и повешенного в апреле 1945-го. Он писал, что в ситуации сгущающегося мрака важнее всего не поддаться отчаянию и цинизму и сохранить живые человеческие реакции и «гневные страсти»: «Мы были немыми свидетелями злых дел, мы прошли огонь и воду, изучили эзопов язык и освоили искусство притворяться, наш собственный опыт сделал нас недоверчивыми к людям, и мы много раз лишали их правды и свободного слова, мы сломлены невыносимыми конфликтами, а может быть, просто стали циниками — нужны ли мы еще? Не гении, не циники, не человеконенавистники, не рафинированные комбинаторы понадобятся нам, а простые, безыскусные, прямые люди. Достанет ли нам внутренних сил для противодействия тому, что нам навязывают, останемся ли мы беспощадно откровенными в отношении самих себя — вот от чего зависит, найдем ли мы снова путь к простоте и прямодушию».