Андрей Ваджра - День Победы Русского Духа

Не за коммунизм дрался русский солдат, не за советскую власть, многим ненавистную, а за РОДИНУ, то есть за Землю Русскую, за Веру, за сверхценности, с рождения заложенные в душу каждого русского человека, без которой его физическое существование становится немыслимым.

И когда не стало Советской власти, с её идеологией и репрессивным аппаратом принуждения, когда под ударами распалась Красная Армия, когда для многих поражение СССР казалось неизбежным, а мощь завоевателей непреодолимой, каждый русский человек, который не смирился, который не потерял веру в себя и волю к борьбе, начал личную войну. Так поднялась гигантская дубина поистине народной войны без правил и условностей. Русь, как некая природная стихия, поглощала захватчиков белорусскими болотами и полесскими лесами, а затем встретила немецкие танки лютым морозом и непроходимыми сугробами на подступах к одной из своих древних столиц. Сама Русская Земля, словно живое существо, сопротивлялась всей своей дикой, необузданной мощью иноземному вторжению. И потерялась немецкая армия на русских просторах. Стала буксовать в русской крови и ненависти к захватчикам. Начал сбоить от перегрузки её чётко работающий немецкий механизм. И каждый, кто дрался с врагом на малорусской и белорусской земле, знал, что забирая силу и время у захватчика, даёт возможность на востоке собрать в единый кулак все силы страны для ответного сокрушительного удара. Каждый, кто умирал, стиснув зубы в неравной схватке на западных рубежах Руси, знал, что рано или поздно из Великороссии придёт помощь, что там формируются русские дивизии, которые дойдут до Берлина. И героическая смерть их была не напрасной! Пройдя сквозь Белую и Малую Русь, немецкие танковые клинки потеряли силу смертельного удара, не достигнув Москвы, а потом сломались об Сталинградскую цитадель. Это было начало гибели немецкого нашествия.

Это парадоксально, но тогда, в страшном 1941 году, из лопнувшей, искусственной оболочки СССР восстала древняя Русь во всей своей устрашающей силе! И православный грузин, волею судьбы оказавшийся на русском троне, после бессонных ночей, после страха и уныния, своей кавказской интуицией осознал то, к чему надо взывать в столь грозный час, как надо обратиться к простому народу. И ни к революции, ни к партии, ни к Ленину, ни к коммунистическим идеалам он обратился. Отнюдь. Обратился он к тем глубинным, архитепическим ценностям, которые в своём единении создавали в русском коллективном бессознательном образ Руси. К Братьям и Сёстрам он обратился, к таким же, как и он, православным людям, к наследникам Руси.

Именно тогда, в 41-ом, с Православной церкви был снят государственный прессинг и по всей стране стали открываться церкви, в которых денно и нощно священники и прихожане молились за победу русского оружия, а чудотворные иконы загружались на бомбардировщики, которые потом барражировали вдоль позиций Красной армии в самые критические моменты войны. Именно тогда, советская пропаганда обратилась не к революционному прошлому, а к древним символам, ценностям и героям Руси, то есть к образу действительной Родины, живущему в сердце каждого русского человека. Именно тогда старый грузин и идейный большевик путём внутренней духовной метаморфозы, превратился в русского человека, более того, в Русского Православного Царя, с именем которого на устах поднимался из окопов под вражеские пули Русский Солдат. И не зря 24 мая 1945 года, он произнёс тост, именно за здравие Русского Народа, « наиболее выдающейся нации из всех наций, входящих в состав Советского Союза ».

Перед лицом гибели, все четыре страшных года войны, советская власть будила Русь, понимая, что без её духовной энергетики невозможно психологически мобилизовать Русский Народ, собрать его в едином, коллективном Великом Усилии. И это ей удалось.

Наиболее внимательные, разумные, не зашоренные нацистской пропагандой немцы, уже в первые месяцы войны, несмотря на масштабные успехи Вермахта, усомнились в возможности германской победы. И возникали эти сомнения не из-за силы Красной Армии, как некой гигантской военной машины, которая уступала в своей эффективности немецкой, а из-за мощи духа Русского Солдата, из-за мощи духа всего Русского Народа (малорусов, великорусов и белорусов).

То, как защищали границу многие погранзаставы, то, как яростно бились в окружении разрозненные части, то, как сопротивлялась до последнего солдата Брестская крепость, вызывало у немецких офицеров и солдат восхищение и уважение. Некоторые из них тогда вспомнили изречение Фридриха II Прусского о том, что « русские - это стена из мяса. Их мало убить, их надо еще и повалить! », со страхом думая о том, что их ждет в глубине Русской Земли. И не напрасно. Не первый раз Русь без следа поглощала армии завоевателей. И страшная сила её была вовсе не в русской военной машине, а в самой её непобедимой природе, её мощном народном организме, способном вобрать в себя любого врага и переварить его без остатка.