Клеменси Бертон-Хилл - Год волшебства. Классическая музыка каждый день

Любопытно, что сам композитор не был уверен в том, что именно это начатое им в возрасте 26 лет произведение станет его визитной карточкой в мире музыки. Он работал над концертом полтора года и неоднократно перерабатывал его, следуя совету своего близкого друга, скрипача-виртуоза Йозефа Иоахима. Сразу после премьеры концерт приобрел невероятную популярность. По иронии судьбы, именно популярность этого произведения, затмившего все остальные работы композитора, стала причиной его глубочайшего несчастья. (Впрочем, если быть честными, его разочарованию могла быть и другая причина: в свое время он продал права на свое произведение издателю, поэтому денег от исполнений и публикаций никогда больше не получал.) Сын Бруха вспоминал реакцию отца, когда его в очередной раз приглашали на концерт, где исполнялось это произведение: «Опять Первый скрипичный концерт соль минор! Я этого уже больше не вынесу! Сыграли бы хоть раз мой Второй концерт или Шотландскую фантазию!»

Должна заметить, что вышеупомянутые произведения действительно прекрасны, но публика и музыканты вот уже много лет обожают именно Первый концерт, блистательность которого с годами нисколько не потускнела.

В этот день родился Франсис Пуленк, самый молодой член так называемой Шестерки – группы композиторов, получивших в Париже 1920-х гг. огромную популярность. Пуленк писал самую разную музыку: меланхоличную и остроумную, язвительную и разрывающую сердце.

В начале своей карьеры Пуленк – не скрывавший свою гомосексуальную ориентацию – имел репутацию эдакого светского кутилы-гедониста. Однако смерть близкого друга в 1936 году и оккупация Франции в годы Второй мировой повлияли на его творчество, сделав его музыку более духовной и серьезной.

Пуленк был выдающимся композитором, вне зависимости от выбранного жанра – пародии или трагедии. «Во французской музыке есть те же мрачность и скорбность, что и в русской или немецкой, – писал он в 1950 г., – однако у французов больше чувства меры. Мы понимаем, что юмор и серьезность не являются взаимоисключающими понятиями. Наши композиторы тоже пишут замечательную музыку, и когда это происходит, то они привносят в нее легкость духа, без которой жизнь стала бы невыносимой».

В этом вокальном цикле Пуленк соединяет дух популярной французской бульварной песни с певучестью valse chantee, стиля, который нравился ему с детства. Цикл, в который входит эта песня, композитор написал в 1940 г. для постановки пьесы «Леокадия» Жана Ануя. В тот год Франция была оккупирована Германией, и в очаровательной мелодии чувствуется горечь грядущих потерь и утрат.

В 1941 г. Пуленк писал другу о том, что работа над этой песней поднимала его дух и помогала «забыть ужас оккупации, который навис над моим домом. В какое грустное время мы живем, и кто знает, как все это еще закончится…»

Я надеюсь, что «Тропы любви» поднимут и ваш дух.

В этот день умер гений музыкальной эпохи барокко, Арканджело Корелли. Этот композитор не оставил обширного музыкального наследия. Слава композитора объясняется главным образом его вкладом в музыкальную форму Concerto Grosso, в котором небольшой ансамбль музыкантов играет без солистов (в отличие от формы, при которой солист играет вместе с целым оркестром), и каждый инструмент в одинаковой мере участвует в создании композиции. Корелли был, вне всякого сомнения, перфекционистом, неоднократно дорабатывал свои произведения и отказывался их печатать. Партитуры Concerto Grosso были опубликованы через год после его смерти, после чего публика эпохи барокко влюбилась в произведения этого композитора. Многие известные композиторы тех времен, среди которых был и Георг Фридрих Гендель, тут же начали создавать собственные версии Concerto Grosso.

Неудивительно, что современники просто обожали творчество Арканджело Корелли. Его творчеству свойственны изобретательность, мастерство и тонкость. Меня восхищает то, как умело он подчеркивает выразительные способности каждого инструмента (замечу, что его произведения очень приятно играть), а также и то, что, несмотря на структурную элегантность, композитор умел оставить музыкантам место для импровизации – что-то наподобие джаза эпохи барокко.