Дмитрий Брикман - Детский недетский вопрос

Безусловно, сейчас я гораздо более счастливый человек, чем в детстве или юности. Мне вообще кажется, что представление о детстве как о безмятежной поре жизни — это глубокое заблуждение. Это период очень тревожный, наполненный страхом, неуверенностью, непониманием всего вокруг. Если человек с ностальгией вспоминает свое детство, скорее всего, его жизнь сложилась плохо и неправильно. Я не хотел бы вернуться ни в какой момент своего прошлого. У меня всегда было ощущение, что все самое главное впереди. Я и сейчас с интересом смотрю в свое будущее, хотя мне уже немало лет. Старость — еще одно сокровище, пока не обнаруженное человечеством. Люди не умеют пользоваться этим даром. Вся наша цивилизация как минимум последние сто лет заточена на культ молодости.

Потому что они неправильно ориентированы. Повсюду они видят несчастных, больных, несостоявшихся людей, которые неправильно прожили свою жизнь и не научились обращаться со старостью. Когда ты стареешь, ты каких-то вещей лишаешься, в том числе тех, что мучили тебя всю жизнь, и что-то приобретаешь. И сконцентрироваться нужно не на том, что ты теряешь, а на том, что ты получаешь, потому что получаешь ты всегда больше. Ты избавляешься от многих бесов и страхов. Ты становишься спокойнее, мудрее, ты лучше понимаешь людей.

Вообще, чтобы разобраться в какой-то сложной проблеме, мне нужно написать об этом книжку. Мне хотелось бы написать роман о старости.

Всё затем, чтобы найти в себе самое ценное, вырастить это, выпестовать и получить от жизни удовольствие. Это для меня и есть жизнь. У меня нет вопроса, зачем я появился на свет.

13 лет, мальчик: «Можно ли зайти в компьютерную игру и стать одним из ее героев?» Если бы вам предложили написать сценарий компьютерной игры, что бы это было?

Я очень люблю компьютерные игры, играю в них каждый день. Я придумал бы разные компьютерные игры. Главным образом, квесты, потому что мне интересны такие игры, которые заставляют тебя шевелить мозгами. Но и бегалки, и стрелялки — сражение с какими-то злодеями. Обязательно была бы опасность, риск виртуальной смерти, вылета из игры, потому что если ты играешь в рискованные игры, это должен быть настоящий риск. Играя в такую игру, я хотел бы играть в нее за деньги, чтобы в момент проигрыша мне это чего-нибудь стоило, чтобы в случае неудачи я понес бы некий ущерб. А в плане сценария я стал бы работать со своим героем, Эрастом Фандориным.

Меня устраивает мое время. Я считаю, что я родился в правильное время и в правильной стране, потому что она, меняясь, дала мне возможность меняться самому и к моему юзрасту прожить пять или шесть разных жизней. Сейчас интересно быть ребенком или молодым человеком, потому что доступ к информации, к знаниям удобнее и быстрее, жизнь стала более вариативной. Благодаря развитию технологий есть возможность не тратить время на простые и скучные вещи.

Мальчик спросил: «Почему нельзя залезть в фотографию?» Представьте, что вы можете оказаться в каком-то историческом событии. Что это было бы?

Я бы много кого спас — Пушкина в первую очередь. Андрея Дмитриевича Сахарова вовремя отвел к врачу. Если бы в 89 году Сахаров не умер, а остался бы жив, то Борис Николаевич Ельцин так не распоясался бы несколько лет спустя. У него не стало камертона, по которому он мог бы сверяться. Будь Сахаров жив, не было бы ни войны в Чечне, ни других «удовольствий».

Я встретился и поговорил бы с теми, с кем жил в одно время, но не сделал этого, потому что был молодой идиот или не знал о них. Например, с Надеждой Яковлевной Мандельштам. Она была одинокая забытая старуха, а я был студент и бездельник, занимался всякой ерундой, мы проходили мимо друг друга, а сейчас мне очень о многом хотелось бы ее расспросить.

Дурак — это человек, не способный к отвлеченному мышлению, который не учится на своих ошибках, которому нужно наступить на грабли и получить по лбу и все равно не понять, что этого делать не надо, а потом он наступит еще раз.

Я ни во что не верю. Мне для всего нужно доказательство. Вера — это не мое.