Олег Мозохин - ОГПУ-НКГБ в борьбе со спецслужбами Японии

Родзаевский рассказал, что связь с японской разведкой в целях совместной борьбы против СССР, он установил в 1931 г. через японского разведчика Осава, издававшего в гор. Харбине газету на русском языке «Харбинское время».

После захвата Японией Маньчжурии, Родзаевский в 1932 г. связался с главной японской военной миссией в Харбине, которая до 1945 г. направляла и контролировала всю деятельность «РФС» так же, как и других антисоветских белоэмигрантских организаций, существовавших в Маньчжурии.

Подчинив себе всю маньчжурскую белоэмиграцию, японская разведка в лице главной японской военной миссии в Харбине, и ее филиалов в других городах Маньчжурии, делала все для того, чтобы использовать белоэмигрантов в антисоветских целях и, в первую очередь, подготовить из них кадры для военного нападения на Советский Союз.

О готовившейся Японией войне против Советского Союза и целях, которые она ставила перед собой в этой войне, Рад-заевскому было известно из личных бесед с представителями японских военных кругов. Так, начальник японской военной миссии в Харбине генерал Хигучи говорил, что Япония стремится к превращению советского Дальнего Востока в буферное государство между Японией и СССР. Это государство он назвал Дальневосточной Россией и требовал, чтобы «РФС» считал единственной своей целью борьбу за создание такого государства под руководством японцев. Примерно в сентябре 1939 г. в своей инструктивной речи, обращенной к служащим созданного японцами «Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи», Хата говорил, что Квантунская армия поможет белоэмигрантам осуществить их антисоветские чаяния. Аналогичные заявления в своих инструктивных речах, обращенных к служащим «Бюро по делам российских эмигрантов» делали и последующие начальники японской военной миссии в Харбине: генерал Яна-гита в 1940-42 гг. и генерал Дой — в 1943 г.

Некоторые руководители японской военщины планировали создание силами своей армии единой «национальной России», которая находилась бы под влиянием Японии. Вдохновителем таких планов являлся бывший военный министр Японии — генерал Араки.

Об агрессивных планах Японии в отношении СССР говорил также японский министр колоний генерал Койсо, который в период 1933-35 гг. являлся начальником штаба Квантунской армии.

С началом войны Германии против СССР, японцы стали говорить не только о планах нападения на СССР, но и о сроках своего выступления. Так, начальник 3 отдела японской военной миссии в Харбине подполковник Ниумура в октябре 1941 г. в беседе по поводу сделанного предложения шире развернуть антисоветскую пропаганду по линии «РФС» заявил, что Япония имеет свои планы и наша несвоевременная активность может лишь выдать эти планы. Япония, сказал Ниумура, вступит войной против Советского Союза после того, как германские войска возьмут Москву. Тогда же он пояснил, что целью Японии является отторжение от Советского Союза Дальнего Востока и создание на его территории нового государства под протекторатом Японии.

Отложила Япония свое военное выступление против СССР исключительно из-за того, что Красная Армия разгромила германские войска под Москвой и Сталинградом. Однако, от своих прежних планов территориального приобретения за счет СССР, Япония, по словам Родзаевского, не отказывалась до последнего времени.

Проживая в Харбине, Родзаевский неоднократно встречался с японцем Нагаока, являвшимся личным другом и советником бывшего начальника штаба Квантунской армии генерала Итагаки. Зимой 1938 г. при очередном посещении Харбина, Нагаока по поручению генерала Итагаки, поинтересовался соображениями о предстоящей реорганизации «Бюро по делам российских эмигрантов». Он заявил, что в подготовке и осуществлении оккупации Маньчжурии японскими войсками, большую роль сыграл существовавший в Японии «Союз молодых офицеров».

В начале 1932 г. вышеназванный Осава говорил, что он является членом японской фашистской организации «Союз молодых офицеров», по инициативе которой было организовано вторжение Квантунской армии в Маньчжурию и, что о плане этого вторжения хорошо было известно военному министру Японии, генералу Минами. Он рассказал, что руководитель этой организации полковник Хасимото принимал личное участие в спровоцированном им столкновении японцев с китайскими войсками в районе Мукдена. Ими был спровоцирован и захват города Харбина, который до февраля 1932 г. оставался в руках китайских войск.