Владимир Шигин - Тайна исчезнувшей субмарины. Записки очевидца спасательной операции АПРК

В 1986 году старпома Лячина направляют на учебу на офицерские классы. Там же он становится капитаном 2-го ранга. Из представления на звание: «Ранее по службе на флоте в офицерских должностях аттесто-вывался положительно. Участник двух дальних походов. За время прохождения службы на классах зарекомендовал себя дисциплинированным, исполнительным офицером… В сложных условиях ориентируется хорошо, способен принимать грамотные решения и нацелить личный состав на их выполнение… По характеру выдержан, спокоен».

И снова служба старшим помощником, теперь уже на Б-478. В октябре 1988 года капитан 2-го ранга Г. П. Лячин вступил в самостоятельное командование дизельной ракетной подводной лодкой Б-304. Из представления на назначение командиром: «Допущен к самостоятельному управлению лодкой 651-го проекта. Накопил большой опыт плавания и выполнения задач боевой подготовки. Наплаванность составляет 743 ходовых суток, в надводном положении 83 780 миль, в подводном — 19 564 мили. Выполнены две торпедные и одна ракетная учебная стрельбы, все с оценкой «отлично».

Спустя три года командир лодки собрался поступать в академию. Из характеристики, данной для поступления: «Обладает хорошими командирскими и организаторскими качествами. Работоспособность хорошая. В сложной обстановке ориентируется правильно, умеет принимать грамотные решения. Обладает хорошими методическими навыками в обучении подчиненных».

Но поступить в академию так и не удалось. Шел уже 1991 год и началось сокращение флота. Вывели из боевого состава и лодку Лячина. И тогда бывший командир уходит старпомом в соседнюю дивизию на ракетный атомоход. Еще четыре года прослужил он в старпомовской должности. Только в 1996 году, когда освободилась командирская должность на «Курске», Геннадия Лячина назначают командиром подводной лодки и капитаном 1-го ранга. Путь к командирскому мостику «Курска» был нелегок, ведь только в звании капитана 2-го ранга Геннадий Петрович проходил девять лет! Но не отчаялся, не разуверился, не потерял желания вновь подняться на командирский мостик и в конце концов все же добился своего!

А затем был беспримерный поход в Средиземное море, вызвавший панику всего натовского флота. За тот поход командир «Курска» представлен к званию Героя России.

В штабе 7-й дивизии на одном из стендов я увидел старый снимок: Геннадий Лячин вполоборота за пультом в центральном посту. На лице обычная немного застенчивая улыбка. Внизу снимка подпись: «Лучший СПК (старший помощник командира) капитан 2-го ранга Г. Лячин. Бывший командир Б-304. Утвержден военным советом СФ на должность командира АПРК». Еще один стенд — и снова Геннадий Лячин, но уже с погонами капитана 1-го ранга. Под снимком написано, что по итогам учебного года он является лучшим командиром по боевой подготовке в дивизии.

Вспоминает командир резервного экипажа «Курска» капитан 1-го ранга Олег Якубина: «Гену мы все уважали. Во-первых, он был самым старшим из нас по возрасту, во-вторых, самым опытным. Его любили в дивизии и ему позволялось многое из того, что не разрешалось другим. К себе в экипаж Гена отбирал всех кого хотел. Естественно, любой командир с неохотой отдает хороших спецов, но когда просил Гена, ему никто никогда не отказывал. По натуре он был спокойным и уверенным. От него прямо-таки шла энергия уверенности. Мы, командиры, периодически вызываемся на флот. По пути всегда стараемся остановиться в Коле, попить пива. В последний раз, незадолго до похода «Курска», тоже была такая поездка. В Коле Гена говорит: «Давайте я вас угощу!» Все заулыбались, Гена решил за пивом сходить! Возвращается, а в руках куча мороженого. Немая сцена. Он говорит: «Если не хотите, я сам съем!» Пришлось есть. На другого, быть может, за такую шутку и обиделись, на него нет».

С капитаном 1-го ранга Сергеем Ежовым мы встретились в Главном штабе ВМФ, где он ныне служит. Наверное, так хорошо командира «Курска», как он, не знает никто. Рассказывает Сергей Ежов: «С Геной мы познакомились в году восемьдесят седьмом — восьмом, когда оба были командирами лодок. Он дизельной ракетной, а я атомной. Встречались большей частью на совещаниях и подведениях итогов, хотя наши лодки и входили в состав разных дивизий… В девяностом его 35-я дивизия была расформирована. Почти одновременно расформировали и мой экипаж. Так мы с Геной Лячиным оказались за штатом. В апреле 91-го вышла директива о формировании первого и второго экипажей строящегося «Курска». Мне предложили идти на второй экипаж командиром. Я согласился. Старпомом предложил быть Гене. Он согласился. Вместе начали собирать людей. Гена на этом этапе мне здорово помог. Привел много своих соплавателей по 35-й дивизии. К сентябрю 91-го мы сформировали экипаж и отправились на учебу в Обнинск. Обратно в Видяево вернулись только в марте 93-го. Приняли «Воронеж». Первый экипаж в это время убыл в Североморск принимать «Курск». В то время я собирался переводиться в Москву и на замену себе готовил Гену. На допуск к управлению кораблем он сдал очень быстро, успешно прошел квалификационную комиссию и военный совет флота. Но мой перевод отложился, и с Геной мы проплавали до 96-го года. Вместе входили в. линию, отрабатывали торпедные и ракетные стрельбы. Экипаж у нас был прекрасный. Три раза подряд мы объявлялись лучшими в дивизии. И в этом огромная заслуга Гены. В феврале 96-го на «Воронеже» мы сходили на боевую службу в Северную Атлантику. Отрабатывали задачи вместе с возвращавшимся из Средиземного моря «Кузнецовым». На боевой службе мы вдвоем несли командирскую вахту. И я был спокоен, когда Гена заменял меня. Помню однажды во время его вахты лодку выбросило на поверхность. Я понял это по качке. Наверху шторм и район с очень интенсивным судоходством. Но Гена не растерялся. Пока я добежал с третьего отсека до второго, он уже заполнил цистерны, погрузился и дал ход.