Михаил Трофименков - Красный нуар Голливуда. Часть I. Голливудский обком

У Трумэна, особенно после того, как в ноябре 1946-го обе палаты Конгресса перешли под контроль республиканцев, были все основания нервничать. И чем больше он нервничал, тем больше усердствовал в разжигании «паники». Говорят, в личных беседах он сокрушался и даже возмущался происходящим. Но кому какое дело до его приватных откровений? Он даже наложил вето на антипрофсоюзный закон Тафта – Хартли и драконовский закон Маккарэна «О внутренней безопасности». Но республиканское большинство без труда преодолело их в июне 1947-го и сентябре 1950 года.

Речь в Уилинге была увесистым булыжником в огород Трумэна и госсекретарей Джорджа Маршалла (1947–1949) и Дина Ачесона (1949–1953), ославленных Маккарти как укрыватели шпионов. Но не Маккарти определял ход и исход политической борьбы. Вносил свой цент в копилку «паники» – это да. Хоть пешкой его не назовешь, но и ферзем он не был.

Лишь после победы на президентских выборах республиканца Эйзенхауэра в ноябре 1952-го Маккарти возглавил Комиссию Сената по делам правительства и ее Постоянную подкомиссию расследований. Да и то ненадолго: его звездный час длился чуть больше года. Он не мог тягаться с такими карателями-профессионалами, как директор ФБР (1924–1972) Гувер, превзошедший в искусстве тотального сыска и тотального контроля и Берию, и «папашу Мюллера». Персонифицируя «красную истерию», логичнее говорить о «гуверизме».

Однако же: маккартизм.

Маккарти стал лицом «паники» исключительно по эстетическим причинам. Уж больно хорошо было это лицо. Если бы Маккарти не существовало, это чудо природы, Джо из Висконсина, рубаху-парня, измученного манией преследования, манией величия и белой горячкой, стоило выдумать, чтобы гарантировать регулярный гран-гиньоль на телеэкране.

Когда он касается своей магической темы – комми или коммунизма, – тон его голоса становится насыщенным, как у менестреля. Он вроде плебейского Фауста, которому невидимый Мефистофель дал волшебную палочку – пока угроза не исчезла, палочка работает. – Аарон Копленд .

Если «красная паника» – блокбастер, то Маккарти – актер-самородок из провинции, нахрапом прорвавшийся на кастинг. «Фактурный парень», – подумали продюсеры и дали ему роль. Амплуа у Маккарти то же, что у Эриха фон Штрогейма, – «человек, которого приятно ненавидеть».

Конспиролог сказал бы: Маккарти вывели на авансцену, чтобы репрессии ассоциировались только с ним. Чтобы его дичайшие инициативы дошли до сожжения книг. Чтобы, когда его выкинут на свалку, фрондирующая общественность вздохнула с облегчением. Любой политик выигрывал по сравнению с бедным бешеным Джо.

Мне тут Санта-Клаус написал: «Дорогой Роберт, спасибо за новый красивый коричневый костюмчик, который ты мне прислал. Но скажи сенатору Маккарти, что я в любом случае надену свой старый красный». – Боб Хоуп .

Маккарти был необходим, чтобы сделать безумие нормой. На первых порах над ним смеялся даже Сенат. Наутро он забывал, что говорил вечером. В Уилинге объявил – «вот, у меня в руках список», – что знает поименно 205 «врагов народа». Назавтра в Солт-Лейк-Сити и послезавтра в письме Трумэну отрицал, что произносил эту цифру. Нет-нет, он говорил о 57 предателях.

В показаниях он путался безбожно. Выдернув число дипломатов, проходивших проверку на лояльность, из переписки госсекретаря Бирнса, датированной 1946 годом, он, кажется, смутно помнил, откуда оно взялось. В его речах мелькали все новые цифры: то 300 человек, то 81 (эту цифру он назвал в пятичасовой речи в Сенате 20 февраля 1950-го). То есть он может назвать 57 человек, а об остальных, мистер президент, спросите у вашего Ачесона. И кроме того, как я могу назвать кого-то, если вы сами, мистер президент, запретили Госдепу информировать Конгресс о внутренних проверках.

Маккарти собирается обнародовать имена двух миллионов коммунистов. Видать, надыбал где-то телефонный справочник Москвы. – Боб Хоуп .

Маккарти пугал Трумэна, и без того напуганного.

Ваш провал [в деле очищения Госдепа] будет стоить Демократической партии клейма гнездышка международного коммунизма. Конечно, этого клейма не заслужили сотни тысяч лояльных демократов по всей стране и значительное число лояльных демократов в Сенате и Палате представителей.

Методику «убивай всех, Господь отличит своих» он не скомпрометировал, а обкатал. Через три года никто не смеялся, когда Харви Матусов, стукач ФБР, «профессиональный свидетель», нашел среди ста сотрудников воскресной New York Times 126 коммунистов.