Александр Годлевский - Мои идеологические диверсии (во времена от Горбачева до Путина)

А все потуги реформировать МВД – всего лишь разные вариации на одну тему. Без правового беспредела МВД вся эта система власти сразу рухнет. Потому МВД реформированию не подлежит, как и вся система государственной власти, основанная на беспределе ментов против граждан. Если их реформировать так, чтобы не было властного беспредела против народа, то это возможно только с одновременным крахом всей властной системы. По этой же причине провозглашенная когда-то в начале «нулевых» политика Путина на установление «диктатуры Закона» – т.е. на установление юридических гарантий прав граждан – закончилась полным крахом и ничем иным закончиться не могла в принципе. Его непримиримые противники-супердемократы вопрос о наличии или отсутствии таких гарантий для граждан поднимать очень не любят как раз из-за пика правового беспредела властей во время их «торжества демократии» в 90-е.

Когда в 90-е менты издевались над народом, ничего плохого про ментов наши демократы особо не говорили. При такой «дерьмократии» жить им становилось все лучше, становилось все веселее – пока в Кремле не сменился главный начальник. После разгона ОМОНом «Марша миллионов» с избиением ментами протестующих и всех, кто подвернулся им под руку – когда сами демократы попали под «ментовские молотки» – наши демократические оппозиционные СМИ взвыли в истерике и стали обзывать ОМОН всякими ругательными словами. Но, господа демократы, где ж вы раньше были, когда все это касалось народа, а не вас лично, почему раньше помалкивали?!

Интересно, что в ходе всей этой шумихи из-за разгона ОМОНом «Марша миллионов» Комитет Госдумы по международным делам вдруг озаботился жестокостью, с которой на Западе разгоняют несанкционированные акции протеста, и даже вроде бы провел общественные слушания по грубейшим нарушениям там прав протестующих. Не знаю, как их там на Западе разгоняют, но там все государства – правовые – т.е. как минимум основанные на своих собственных официальных законах, а не на их нарушении с правовым беспределом – как у нас. И там граждане защитить свои гарантированные законом права вполне могут и без всяких акций протеста, например, в судах – в отличие от нас. В общем, «это у вас в Америке негров бьют».

Если демократы попытаются всерьез бороться с властью методом провокаций, то будут играть на чужом поле по чужим правилам. А в делах лжи, подлости и провокаций наши кремлевские начальники – непревзойденные мастера. В таких делах их не могли переиграть даже хитроумные и коварные азиатские сатрапы. Глава Афганистана Хафизулла Амин пытался обмануть Брежнева, и Леонид Ильич торговался с ним за сохранение жизни Тараки, которого по приказу Амина уже задушили. Самого Амина вскоре закопали во дворе его собственного дворца – на следующий день после того, как спецназы ГБ и ГРУ на этом дворце 43 минуты «поработали».

Демократы выступают против Путина за то, что он (по их же словам!) «убил демократию». И что бы они ни болтали, все равно они тем самым признают, что выступают не против Путина, а за возвращение той убитой им демократии 90-х годов с ее разгулом правового беспредела власти против народа. Отсюда и соответствующее отношение к демократам со стороны большинства населения. Поскольку общество у нас настолько безвольно, что неспособно добиться от власти даже соблюдения ею ее же законов, гарантирующих права граждан, то, пользуясь таким безволием, все кремлевские начальники – от Ленина до Путина – всегда дурили голову Западу с грандиозным успехом.

Во всем мире во все времена наличие прав и свобод человека и гражданина всегда понимается в смысле наличия юридических гарантий этих установленных законом прав и свобод. А любое право в реальности от беззаконий государственной власти юридически гарантировано только тогда, когда непреложно действует принцип неотвратимости ответственности всех начальников, виновных в нарушении этого права. Во всем мире это само собой подразумевается так, что на этом и внимания обычно не заостряют: раз есть установленные законом права, значит, есть и юридические гарантии таких прав на практике. Но у нас все это само собой подразумевается с точностью до наоборот: раз Конституцией и законами установлены супердемократические права, то без разрешения начальства этими правами лучше не пользоваться – во избежании всяких неприятностей.

В застойные времена у нас шутили, что советский человек обладает не только всей полнотой прав, но и благоразумием, чтобы этими правами не пользоваться. В «Континенте» N 93 я писал, что в этом мире любая власть держится на страхе – но если в нормальных государствах власть держится на страхе перед правомерной ответственностью за неправомерное поведение, то у нас власть основана исключительно на страхе перед неправомерной ответственностью за правомерное поведение, например, за осуществление своих законных прав без разрешения властей.