Вадим Трубников - Крах «Операции Полония» 1980–1981 гг.

Например, тогдашний канцлер ФРГ Г. Шмидт в своём интервью английской «Гардиан» 17 февраля 1982 г. выразил такое мнение: «Я склонен считать, что более медленные темпы прогресса «Солидарности», возможно, привели бы к большему успеху».

Но подобные примиренческие настроения все более энергично изживались. Не только в руководящих органах ПОРП, но и в массах рядовых членов партии углублялось понимание контрреволюционной сущности политической линии руководства «Солидарности». В сентябре резко усилился поток писем и резолюций в адрес ЦК ПОРП из местных партийных организаций. Например, большая группа коммунистов из партийных организаций промышленных предприятий Катовицкого воеводства направила в ЦК обращение, в котором констатировала, что в «Солидарности» «верх взяли контрреволюционные тенденции. По всей стране усиливается скоординированная деятельность врагов социализма, которые прочно укрепились в рядах профобъединения… Для защиты социализма в Польше необходимо использовать все имеющиеся средства. Хватит отступать и уступать. Это ведёт только к тому, что противники социализма все более наглеют». Не менее однозначная оценка «Солидарности» содержалась в заявлении Варшавского комитета ПОРП, принятом 10 сентября. «Профобъединение «Солидарность» развивается, — подчёркивалось в этом документе, — вопреки соглашениям и уставу как общественно-политическое движение, поставившее целью контрреволюционные изменения социально-политической системы в Польше. Конфронтация с властью — такова стратегия, проводимая руководителями профсоюза» (курсив мой.—В. Т.).

Следует, однако, подчеркнуть, что, если даже в течение определённого времени часть польского рабочего класса поддалась влиянию антисоциалистических сил, это отнюдь не свидетельствовало, что он был в 1980–1981 гг. социальной опорой, социальной базой контрреволюции. Дезориентированные псевдосоциалистической демагогией вожаков «Солидарности» рабочие массы шли за ними только до тех пор, пока не стал обнажаться истинный смысл преследуемых ими целей.

Носителями этих антагонистических противоречий переходного периода от капитализма к социализму, в исторических рамках которого находится Польша, выражающими интересы сил вытесняемого социализмом капиталистического способа производства, и были контрреволюционные элементы, составившие руководящий слой «Солидарности».

В отчёте со съезда «Солидарности» «Гардиан» отмечала 11 сентября 1981 г., что делегаты «проголосовали за сильную, централизованную, контролируемую сверху организацию, которая, как считает Валенса, должна быть в период борьбы за создание новой Польши маневренной, оперативной, а для этого и достаточно диктаторской».

Расходы на содержание существовавшего до осени 1980 г. Центрального совета польских профсоюзов и всего его аппарата, вплоть до низовых организаций, составляли 3 процентов профсоюзного бюджета.

К сожалению, немало представителей прогрессивных кругов на Западе были введены в заблуждение рабочим составом, внешней профсоюзной оболочкой «Солидарности». Эту веру в её «народный, обновленчески-социалистический характер» некоторые исповедуют до сих пор. Сторонникам подобных оценок стоило бы ещё раз задуматься над причинами активной поддержки деятельности «Солидарности» правящими кругами империалистических государств Запада, которые неизменно выражали свои симпатии «борьбе польских рабочих» в лице «Солидарности». ( Рейган: «Солидарность» символизирует борьбу настоящих рабочих». Лорд Каррингтон, бывший до 1982 г. министром иностранных дел Великобритании (сейчас — генеральный секретарь НАТО): «Мы с глубоким сочувствием наблюдаем за развитием движения за национальное обновление, которое возглавили рабочие Польши».)

Характерен в этом отношении такой пример. В конце июля — августе 1981 г., почувствовав потерю темпов в дестабилизации социалистического государства, руководители антисоциалистических сил форсировали ещё одну волну забастовок и уличных демонстраций. Они использовали и такую «новую форму», как «голодные марши», в которые вовлекались домохозяйки, пенсионеры и даже дети. Организуя «голодные марши», лидеры «Солидарности» в то же время делали всё, чтобы затруднить закупки государством мяса и других продуктов питания у крестьян-единоличников. В результате в июле 1981 г. было заготовлено, например, мяса на 40 тыс. тонн меньше, чем в том же месяце 1980 г. В августе недобор возрос до 55 тыс. тонн. Этот факт незамедлительно использовали как подтверждение несостоятельности властей, и было выдвинуто требование передачи функций контроля за распределением продовольствия в руки «Солидарности».