Антон Керсновский - ИСТОРИЯ РУССКОЙ АРМИИ ЧАСТЬ (ТОМ) III

Высшие сановники и та среда, из которой они стали вербоваться в последнюю четверть XIX века, были невысокого морального уровня, особенно проведенные Победоносцевым. В высшем петербургском свете ставленников Победоносцева, и особенно Витте [21] Витте Сергей Юльевич (1849–1915), граф (1905), в 1889–1892 гг. директор департамента железных дорог, с 1892 г. министр путей сообщения, в 1892–1903 гг. министр финансов. Автор денежной реформы 1897 г., таможенных договоров и винной монополии, сторонник решительных буржуазных реформ. Выступал против колонизации Маньчжурии. В 1903–1905 гг. председатель Комитета министров, в 1905–1906 гг. – Совета министров. С 1906 г. в отставке. , называли не иначе как на французском диалекте: Ьез ргоЬпуозуз. В лучшем случае это были честные рутинеры, люди 20-го числа, в худшем – были преисполнены самого беззастенчивого карьеризма. Этот последний тип, начиная с 900-х годов, сделался преобладающим.

Современники упрекали Императора Николая II в безволии, двоедушии и недоверчивости. Его горячую и жертвенную любовь к России, на алтарь которой он не поколебался принести себя, свою жену и своих детей, не смеет оспаривать никто. Та твердость духа, что выказал Царь-Мученик в Екатеринбурге, отказавшись признать брестский договор (знал, что подпись под этим актом спасет жизнь ему и семье), опровергает легенду о безволии. Столь же неоснователен и упрек в двоедушии. Он исходил от тех сановников, что оставляли Государя вполне разделяющего их точку зрения, а по приходе домой находили на столе высочайший указ об отставке. Причиной здесь являлась застенчивость Государя (унаследованная от отца) и необыкновенная его деликатность. Он не был в состоянии резко оборвать докладчика, терпеливо выжидал конца его доклада, вежливо благодарил и, оставшись наедине, принимал свое решение, иногда резко расходившееся с тем, которое ему желали навязать. Наконец последний упрек в недоверчивости столь же мало обоснован. Недоверчивость – вообще ценное качество в правителе, и кто посмеет упрекнуть в ней монарха, записавшего в свой дневник в тяжелый для России день: Кругом измена, трусость, обман… Можно лишь пожалеть, что недоверчивости этой не хватило в роковой мартовский день, когда Царь внял предательскому коленопреклоненному совету и принял гибельное решение отречься. Слабой стороной начинавшегося царствования была неопытность Государя, явившаяся причиной ряда промахов, тяжело отразившихся на внешней и внутренней политике.

Вначале все оставалось, как при предыдущем царствовании, начиная с министров и кончая покроем мундиров. Государственный механизм казался налаженным на многие столетия – везде еще чувствовалась могучая рука Александра III. Международное положение России было блестящим, и московские коронационные торжества 1896 года, когда вся Европа стояла в свите молодой императорской четы, явились апофеозом российской великодержавности. Победоносце остался, и молодой Император с уважением относился к крупнейшему деятелю царствования своего отца. Но что мог посоветовать Государю этот ледяной скептик, пусть и большой государственный ум?

Министерством иностранных дел заправляли заурядные дипломаты: князь Лобанов [22] Лобанов-Ростовский Алексей Борисович (1824–1896), князь, в 1844–1895 гг. посол в разных странах, в 1895–1896 гг. министр иностранных дел. Сторонник активной экспансии на Дальнем Востоке. , Муравьев [23] Муравьев Михаил Николаевич (1845–1900), граф, министр иностранных дел в 1897–1900 гг., добился аренды Квантунского полуострова в 1898 г., боролся с влиянием Англии в Китае и на Ближнем Востоке. , Ламздорф [24] Ламздорф Владимир Николаевич (1844–1907), граф, в 1882–1896 гг. директор канцелярии Министерства иностранных дел, в 1900–1906 гг. министр иностранных дел. Выступал за умеренный курс на Дальнем Востоке. С 1906 г. в отставке. Соратник С. Ю. Витте. , люди, из которых при хорошем министре иностранных дел могли бы выйти сносные посланники и резиденты на второстепенных постах, требующих большой представительности и не столь большой проницательности. Самые большие промахи были совершены именно в этой области, где Александр III не имел себе равного, но где сын его был лишен возможности ориентироваться.

Другим слабым местом были внутренние дела. 90-е и 900-е годы характеризовались ростом промышленности. Последствием этого роста промышленности явился рост фабрично-заводского пролетариата, а последствием усиления пролетариата было нарастание революционных идей. Глухое, скрытое недовольство крестьянских масс, открытое брожение рабочих, быстрое, поистине исступленное левение общества, из оппозиционного превращавшегося в революционное, создавали угрожающую обстановку. Неудачные мероприятия правительства, совершенно недооценивавшего серьезность положения и насущную необходимость социальных мероприятий, лишь подливали масло в огонь. Работа эмигрантских революционных центров облегчалась правительствами и общественным мнением ненавидевших Россию стран Старого и Нового Света.