Андрей Агафонов: Все засмеялись, а Гитлер заплакал. Публицистика

Люди с виду цивилизованные, гладкие, просвещенные, говоря о Березовском, начинают крутить свиное ухо из полы, коверкать синтаксис на анекдотически-еврейский лад, рассуждать иронически о «характерной внешности»… То есть как бы люди от предрассудков свободные, такие высокогорные арийцы с льдистыми голубыми глазами, которым чуждо вообще все животное, в том числе и антисемитизм, и те, против кого «анти». Хороший пример такого высокогорного арийца – правый консерватор Максим Соколов, ведущий популярной передачи «Однако», смахивающий на замаскированную Новодворскую.

На фоне этого густопсового пиршества интеллекта как-то теряется из виду (но иногда обыгрывается в анекдотах) то обстоятельство, что Борис Березовский – православный по вероисповеданию. Христианин. Как мы знаем из творений большинства голубоглазых арийцев, они – борцы не за чистоту крови, а за веру, царя и Отечество.

Боимся евреев, да? Или так – Еврея?

С верой мы разобрались, остались царь и Отечество. C царями вообще интересная штука – когда он только появился, венценосец, миррой намазанный, мы твердо убеждены, что лучше его не было и не будет. Это как с премьер-министрами – он хорош уже только потому, что премьер. Затем начинаются метаморфозы. За несколько лет народный любимец превращается в объект всеобщей ненависти. Так было с Горбачевым, которого возненавидели довольно быстро. Так было и с Ельциным. И ровно то же самое происходит сейчас с Путиным.

В чем уникальность Ельцина – так это в том, что он, уже будучи в статусе «царя Ирода», дважды выиграл выборы. Ведь выборы в декабре 1999 года тоже были президентскими. И выиграл потому, что рядом с ним дважды оказывался вертлявый черный человечек – как там у Проханова? – с глазами хитрой белки, которому Ельцин за это дважды отплатил самой черной неблагодарностью.

«И правильно, – говорит Березовский, – он и не мог поступить иначе!»

Он же царь. А все монархи капризны и вероломны.

Трогательная деталь – до сих пор каждый год Березовский поздравляет Бориса Николаевича с днем рождения. И ни разу Борис Николаевич не поздравил Бориса Абрамовича.

Отчества у них были разные, а Отечество – одно. Да и сейчас одно.

Вот прикиньте, сколько бы русских людей (в том числе и завзятых патриотов) с удовольствием перебралось бы на ПМЖ в Великобританию. Да хотя бы в Испанию. Была бы возможность. А вот те, у кого такая возможность есть, так и рвутся назад, на Родину, словно очумелые белоэмигранты из фильма «Корона Российской империи». Неймется им ни в туманном Альбионе, ни на Лазурном Берегу. Объяснить это тем, что нигде больше они столько не наворуют, можно, конечно, только вопрос возникает: а зачем им больше? Зачем рисковать жизнью, чтобы прибавить к трем миллиардам четвертый? Все мы знаем, что олигархи – тупые, недалекие создания, по чистой случайности ставшие владельцами огромных состояний, но не настолько же тупые, в самом деле.

Так чего же хочет Березовский, чего добивается? Прохановского искусственного льда под тысячей прожекторов?

А вот роман друга Березовского, Юлия Дубова, тоже с прожектором в самом конце: якобы возвращается герой в Россию на поезде, выходит на перрон, а на привокзальной площади, выхватываемые лучом, стоят его друзья, соратники. Несколько живых и тысячи мертвых. И он идет к ним, и это конец.

О первых деньгах

Первые деньги я заработал на профессиональных знаниях, которыми обладал, потом техцентры и автосалоны по продаже. Советский человек мечтал о квартире и машине. На заре капитализма можно было спокойно обменять машину на квартиру или дачу. В автомобильном бизнесе мы столкнулись с жесточайшей конкуренцией. Тот взрыв в июне 94-го – мы отмечаем 7 июня годовщину со дня смерти моего водителя, который погиб при этом взрыве, и день второго моего рождения, когда я чудом остался жив. Я уверен, что он был организован конкурентами по этому бизнесу.

О политике

Политику в России делает не народ, а тысяча человек. Потому что деньги – это основной инструмент влияния на политику. Мое глубокое убеждение, что все, что мы делаем, мы делаем для себя. И грудью на амбразуру, и пулю в лоб – это тоже для себя, только потому, что по-другому не можешь. Вопрос в другом: когда ты это делаешь для себя, другим это как? Почему мне так легко живется? Потому что я считаю, что то решение, которое выгодно мне, совпадает с выгодой России. Не сиюминутной. Стратегической.