Коллектив авторов - Новые заветы. Самые известные люди России о своих мечтах, страхах и успехах

Воспоминание об одном из анекдотичных в те годы случаев пробудили во мне разговоры в СМИ и Интернете о весьма противоречивых, если не абсурдных последствиях принятого депутатами Госдумы Закона об охране детей от всякого рода чертовщины настоящих времен; нет слов, времена наши апокалиптические явно отмечены явлениями, далекими от достоинств высокой нравственности, художественности, а также от традиционной культуры, больше того, далекими и от самого здоровья, с бездумным кайфом подрываемого повсеместной пьянью, куревом, наркоманией, полупорнографичными версиями штампованного секса, рэкетирскими автоматами, культом бесчеловечной силы и огнестрельного оружия, словно бы гипнотизирующего юных граждан, а также доступными им кибериграми с реками кровищи, разможженными бошками и торжеством накачанной мускулатуры – всех видов разврата, невольными зрителями которых становятся юные граждане, не перечислить.

Защита детям необходима, но неужели, думаю как бывший ребенок, потом сочинитель книг для детей, а ныне старикан, все еще тискающий романы для взрослых, и с невольным ужасом вспоминаю оловянно-цензорское око ответсекретаря журнала «Пионер», зарубившей насущное для детей популярное, невинно изложенное знание о далеком прошлом наших зверообразных предков, – неужели, размышляю, не ясно думским законодателям, большинство которых даже не знакомо с основами обществоведения, индивидуальной психологии и психологии масс, что Закон, довольно бездумно что-то запрещающий, что-то ограничивающий, но кое-что допускающий и наоборот, просто не может, уверяю вас, не породить подобный Закон уже готового размножаться с амебной скоростью человекозверя новой, подобной советской, цензуры, лихо отрабатывающей свои бабки рыканьем: «Запретить!.. Охранить!.. Не пущать в печать!» и так далее?

Если свято место пусто не бывает, то место проклято тоже всегда гораздо принять в кресловые свои объятия тупых чинуш цензуры, на корню расправляющихся с детской литературой – литературой страшных сказок, песен о благородных разбойниках, свифтовского и гоголевского смеха, поэмами Пушкина, диккенсовской правдой нелегкой детской жизни, фантазмами Жюля Верна, в романах которого, как и других гениев прошлого, полно жестокостей, предательств, смертей, неуемной алчности – словом, тех грехов и грешков, встреча с которыми будет непременной для юных читателей, а знакомство с которыми по книгам сообщит им полезнейшее, воспитывающее противоядие, спасающее и тело, и душу от всего такого, к сожалению, все чаще и чаще встречающегося в жизни.

Закон обязан предупредить неизбежное возрождение новой цензуры, убивающей сущность литературы для детей, вышедших из младенческого возраста и, увы, уже встречающихся в жизни с различными уродствами, поганящими психику подрастающих поколений.

Актриса Ольга Аничкова всеми доступными способами доказывает, что чудо есть. Прозой и стихами, сердцем и разумом. И в конце концов выдвигает последний, неопровержимый аргумент: малоизвестную актрису. Всякий, кто прочитает подробный разбор чудесного феномена, в стороне не останется. Поверит. И станет ждать, когда в соответствующей канцелярии и на него, простого читателя «Русского пионера», обратят внимание.

Не верьте человеку, который говорит, что не верит в чудеса. Верит, точно верит, просто ужасно устал ждать, терпеть и надеяться. А потому врет. Что вполне понятно и простительно, ведь верить в чудеса – это, поверьте, нелегкая работа.

Вот, например, тебе уже далеко «за», ты примерная работница библиотеки. Мама распугала всех твоих «недостойных» поклонников еще лет 15 назад и продолжает бдеть, беречь твое честное имя и подыскивать уникальную, достойную тебя партию. У всех подруг мужья и дети, собаки и дом, а у тебя вот мама, Белинский, Достоевский и стремительно надвигающаяся старость. И в чудеса ты уже не веришь. Верила раньше, а теперь поумнела и не веришь. Категорически. Просто каждое утро, стоя у зеркала, наспех красясь и причесываясь, тихонько говоришь себе под нос: «А вдруг сегодня? Может, на улице, может, прямо в библиотеке этой, гори она синим и ярким пламенем, а может, в метро, на обратном пути с работы? Я очень тебя жду, мое чудо, случись уже, пожалуйста. Обещаю, что не расскажу про тебя маме…»

Или вот ты, к примеру, талантливый режиссер. Действительно талантливый. Но ничего, кроме постановки детских елок с зайцами-пенсионерами и климактерическими белочками по утвержденным сверху г… осценариям, тебе не светит. Ты не умеешь пробиваться, нравиться, правильно вести себя на стратегически важных вечеринках и спать «с кем положено». У тебя один выход, старик – верь в чудо. Перечитывай булгаковское «… никогда и ничего не просите! Никогда и ничего, и в особенности у тех, кто сильнее вас. Сами предложат и сами все дадут!», честно работай с белочками и верь. И не забывай бурчать себе изредка под нос: «Ну пусть, пожалуйста, чудо!»