Амаяк Тер-Абрамянц Корниенко: Моя история СССР. Публицистический роман

Это потом уже, после 17 года, когда большевики продразвёрстку объявили и стали изымать из хозяйств даже семенное зерно, обрекая семьи на голодную смерть, крестьяне взвыли: куда податься? – красные землю дали, а весь хлеб забирают, белые вообще толком ничего не обещают, и за вилы взялись, ружья, стали отряды сколачивать, «зелёные» появились, в лесах окопались, у дорог. Да куда им против хорошо вооружённой с железной дисциплиной армии красной, против чоновцев, да к тому ж у каждого бунтаря изба своя в деревне с семейством осталась. Заложники! Вот тут красные по «контре» и ударили: и семейства под корень вместе с детьми, бабами да стариками и самих бунтовщиков через этих заложников покончили резко – а что ни сделаешь ради светлого будущего? И урок другим – хоть землю жри, но пойми, дурень, песню: «Кто был никем, тот станет всем!». Другие поколенья нам спасибо скажут! Роль евреев, грузин, армян, латышей, китайцев и других нацменьшинств в революции и гражданской войне была, безусловно, огромной, но не решающей: без разино-пугачёвщины, вспыхнувшей в крестьянских и солдатских массах, она не смогла бы перевернуть российскую государственность. Мне довольно часто приходилось слышать от русских обвинения, что в октябрьском перевороте и гражданской войне виновны евреи а от евреев приходилось слышать обратное: мол только дикий русский народ мог учинить и допустить такую революцию и такие преступления советской власти. Я вообще против того, чтобы в чём-то огульно обвинять чей-то народ, тем более не свой. Каждый народ прежде обязан взглянуть сам на себя – увы, любую вину проще переложить на соседа, но тогда ничего, кроме замкнутого круга взаимных обвинений, и грызни, никуда не ведущей в результате не получится. Евреи с их мессианским пылом, да и представители других наций, свято уверовавшие в марксистскую псевдонауку, будто бы человеческое общество развивается по каким-то законам, как это есть в физике или химии, направили раскалённую народную ненависть в необходимое, как им казалось, русло – от несправедливого общественного устройства к справедливому. И это было их великой ошибкой, за которую и они же сами и пострадали. Впрочем, те, кто делал революцию, в подавляющем большинстве отказывались от своей национальной идентификации, веры и обычаев предков, культуры, становясь как-бы новой нацией «марксидов».

Но вернёмся к причинам поражения Белой Армии в Гражданской войне. Вот что по этому поводу пишет её участник офицер-артиллерист Мамонтов в своей книге «Походы и кони»: «Отношение к нам населения зависело оттого, испробовало ли оно власть большевиков. Если большевиков в крае не было или были недолго, население им симпатизировало, но это ощутимо менялось после долгого пребывания красных. Они наводняли города и деревни пропагандой, грубой и лживой, и потому действенной. Наша же пропаганда почти не существовала. Крестьянам мы обещали землю слишком поздно – в Крыму, в 1920 году. Надо было бы сказать об этом раньше. Ведь было столько крестьянских восстаний в тылу у красных.» Мало того, один из белых офицеров вспоминал эпизод: когда они отбили у красных его усадьбу, собрали крестьян и объявили им, что «Всё будет, как прежде»… то есть крестьянам уже разделившим землю на наделы придётся её вернуть. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что могли почувствовать и о чём тогда подумать крестьяне. Конечно, далеко не все в Белой Армии были монархистами – едва ли половина были республиканцы разных партий и между столь разнородными группами всегда возникали трения и противоречия, порой довольно острые. Были даже войска Комуча (Комитета учредительного собрания, сформированного из депутатов этого собрания, часть которых удалось собрать в Симбирске). И эти части воевали (NB!!!) под красным флагом! – Всё это говорило о крайней идеологической раздробленности Белого движения.

Получалось, что кроме цели свержения большевиков, кроме туманного для крестьянина и пролетария инстинкта «Спасения России» не было общей объединительной конкретной идеи, конкретных обещаний… Большевики же не только синичку в руки дали подержать, но и журавля в небе сулили: «Кто был никем, тот станет всем!» Заветную сказку склонному к мифологизации народу обещали! Под эту торжественную музыку работало ЧК, расстреливая виновных, невиновных, просто подозрительных, заложников семьями, сёлами, ведь это был «последний и решительный бой», и любые жертвы оправданы ради светлого будущего. Но нельзя сказать, что все коммунисты были отпетыми бандитами и головорезами. Наоборот: многие верили в новое учение искренне и преданно. А почему бы не верить? Ведь по сути «Коммунизм есть простая идея о возможности удовлетворения всех потребностей каждого человека и человеческого общества в целом, если каждый человек будет трудиться за совесть, а не за вознаграждение. " (Елькин Е. К.) И это была новая вера со своими фанатиками, со своими романтиками, увлекающая людей и вполне порядочных, дающая надежду на некое светлое будущее! И это светлое будущее привлекало многих интеллигентов больше, чем возвращение к исходному старому. Ещё одна из причин поражения белой, а как они себя называли «Русской» армии, была в том, что Белая армия была добровольческой, а не мобилизационной, как красная. В 1918 году генерал Алексеев после кровопролитного «ледяного» похода через Кубанский край издал это распоряжение, и численность бойцов белой армии «по уважительным причинам» упала в разы. В числе подавших рапорт об увольнении, сразу удовлетворённый, были и Роман Гуль с братом (Р. Гуль, кстати, написал впоследствии замечательную повесть «Ледяной поход»). Какая разительная разница: командующий красной армией издаёт декрет о тотальной мобилизации в красную армию, а за отказ, уклонение – расстрел и репрессирование семьи уклониста. В результате этих событий численность белой армии почти всегда на порядок уступала красной армии и, тем не менее, она на первых порах наступала, одерживала блестящие победы, канувшие в Лету забвения. В красной же армии суворовского принципа бить не количеством, а умением, изначально не существовало и в записках участников белого движения то и дело упоминалось, что «красные валят, как икра, всегда имея возможность смениться, ввести новые части!» (Туркул). Отсюда начинается важное свойство советской власти побеждать не качеством, а количеством, нахрапом… уничижительное отношение к человеческой личности как таковой всегда обязанной жертвовать собой ради общего дела, а по сути, ради власти коммунистов, выраженное впоследствии пролетарским поэтом-разрушителем Маяковским: