Владимир Герье
Призвание России на Востоке
Was verfolgst du meine Heerde?
Raum für Alle hat die Erde!
Горный дух у Шиллера.
Знамение и славу девятнадцатого века составит совершившееся в нем возрождение народов. Возрождение это было делом различных факторов науки, политики и культуры. Сообразно с этим и самое возрождение проявлялось различно – в исторической науке, в политической жизни или в культуре. Для исторической науки и благодаря ей воскресли ассирияне, вавилоняне, еще более древние народы Сумира и Аккада, Алародийцы и друг., о которых в начале века почти ничего или даже вовсе ничего не было известно и которые стоят теперь пред нами с более или менее ясными очертаниями своего государственного устройства, своей религии, своей политики, своего языка, искусства и науки. Другие народы, не сходившие с исторической сцены, возродились, приняв новые государственные формы, к новой политической жизни – таковы итальянцы, немцы, болгары. Наконец заглохшие, полузабытые национальности, не призванные к самостоятельной государственной жизни, возрождались к творчеству духовному, стали проявлять свою индивидуальность в области образования и культуры. Таковы наприм. фламандцы! Кто знал в начале века о фламандцах что-нибудь помимо того, что существует в живописи такого названия школа? А в настоящее время говорят о фламандской нации, имеющей свою литературу, свои национальные школы, свою будущность. He стремясь к отделению от французских валлонов, с которыми фламандцы слились в одно Бельгийское государство, фламандцы стремятся к подъему в человеческой культуре и духовной деятельности на почве своего языка и национальности. Чтобы объяснить причины и средства, обусловливавшие политическое возрождение Италии, Германии и Болгарии, достаточно назвать имена Кавура, Бисмарка, императора Александра II; для объяснения же незаметно совершавшагося культурного подъема фламандцев, пришлось бы называть целый ряд почтенных и часто безвестных тружеников в школе, в литературе и науке. Но есть народ современный тем, которые ныне могут быть предметом изучения лишь для археологов и в тоже время народ живой, своею судьбою сильно возбуждающий интерес современной нам публицистики. Имя этого народа упоминается уже в клинообразных надписях царя Дария на Багистанской скале, и история страны, им занятой и носящей его имя, поведана нам еще более древними письменами и тот же самый народ на наших глазах напрягает все свои силы, чтобы усвоить себе элементы современной европейской образованности. Это тот народ, которому шлют братскую помощь участники и читатели этого сборника.
Но не звучит ли иронией слово возрождение в применении к народу, многие тысячи которого подверглись организованному, беспощадному истреблению или были принуждены, покинув родной кров, скитаться на чужбине? Мы этого не думаем и в этом убеждении нас поддерживает прочитанное нами на днях описание поездки по «Турану и Армении». [1] Оно напечатано в 6 последних книжках журнала «Preussische Jahrbücher» за 1897 год.
Автор этого описания немец, д-р Рорбах из Страсбурга, весною 1896 года проехался по Закаспийской железной дороге до Самарканда и по Кавказу до развалин древнего Ани. Книгу эту автор написал для своих соотечественников, мало знакомых с Закавказьем и Туркестаном, но она во многих отношениях интересна и для русского читателя. Благодаря живой впечатлительности автора, пораженного величием и оригинальностью представлявшагося ему зрелища, и искусству его передавать свои впечатления, всякий с удовольствием прочтет рассказ об его путешествии и некоторые из его «картин» оставят в читателе неизгладимое впечатление. Картины эти заняли-бы слишком много места на этих страницах, но мы не можем не указать для образчика на одну из них, набросанную автором на развалинах Мерва, куда доставила автора русская тройка с железнодорожной станции.
«Много тысяч верст я проехал в своей жизни, но не считал возможным скакать так быстро, как мчался я в это утро». Развалины Мерва представляют собою необъятное поле смерти в сто слишком квадратных верст, т. е. более современного Берлина. На этом поле ясно выделяются остатки нескольких городов, один за другим здесь возникавшх и разоряемых. Последним из них был персидский Мерв или Байрам Али Хан-Кала, разрушенный туркменами лишь сто лет тому назад. Раньше тут стоял город XVI века; еще раньше Султан-Кала, построенный в XII веке Санджаром, султаном Сельджуков.
Читать дальше