Айгерим Альжанова - Западная публицистика о казахах в период царизма

Как и во многих других работах того времени, очерк К. Губарева посвящен разнообразным сторонам жизни казахов. В нем наряду с приведенными данными указаны и сведения, характеризующие быт, обычаи и нравы кочевников.

В частности, в подтверждение факта растущей дружбы между казахами и русскими автор приводит следующее свое наблюдение. В одном из аулов Прииртышья состоялся праздник (той) по поводу свадьбы молодых. На этот той был приглашен русский – друг хозяина, который прекрасно знал язык, а также обычаи казахов и блестяще провел обряд обручения (неке киу) молодых.

На подобных фактах, умело подмеченных автором, показана характерная линия сближения простых людей двух народов: русского и казахского.

К. Губарев отметил, что ислам прививается среди казахов весьма слабо и у казахского населения «муллы и ахуны не имеют… той святости и непогрешимости, какие приписываются этим лицам».

Взгляды К. Губарева на положение в казахской степи во многом перекликаются со взглядами Ч.Ч. Валиханова. К. Губарев отмечает, что казахи «очень охотно учатся грамоте и вовсе не имеют предубеждения против нея». И далее: «Вообще киргизы, (казахи) очень доступны к цивилизации, потому что они не такие фанатики, как прочие мусульмане» [3, с. 363].

К. Губарев критикует «местное начальство 50-х годов», которое постоянно «стесняло и вмешивалось в самоуправление» казахов, «навязывало своих кандидатов, которые смотрели на своих собратьев, как на крепостных» [3, с. 361-378]. Назначенные царской администрацией местные марионеточные правители соперничали в поборах с заседателями областных управлений.

Демократическая публицистика и журналистика отнюдь не являясь идейно монолитной и во всем последовательной, установила определенный взгляд на действительное положение казахского народа. Они во многом затрудняли систематически повторявшиеся попытки реакционной печати представить царскую колонизацию, насильственную русификацию как сплошное благо, исказить картину жизни на окраинах страны, разжечь межнациональную рознь и пропагандировать великодержавный шовинизм. В то время, когда официальные органы пользовались всяческой поддержкой эксплуататорских классов и представляющей их интересы государственной власти, публицистам демократической ориентации работать было куда труднее. Поэтому роль их не может быть преувеличена и тем более принижена.

Наблюдались интересные факты, когда даже публицисты противоположного лагеря вынуждены были рассказывать и некоторую частицу правды, хотя в главном оставались на своих классовых позициях. В 1891 году на страницах журнала «Русский вестник» с пространной статьей «Итоги 27-летнего управления нашего Туркестанским краем» выступил Ю. Южаков. Позиция публициста, тесно связанного с царскими колонизаторскими кругами Туркестана, характеризовалась стремлением доказать государственную мудрость первых военных губернаторов только что присоединенного края.

С точки зрения буржуазно-колонизаторской публицистики автор в отдельных критических замечаниях по вопросам управления и переустройства жизни национального населения добивался лишь осуществления частных преобразований с целью укрепления царской власти на восточных окраинах. Но Ю. Южаков непосредственно наблюдал практику колонизации, процесс общения русских людей с узбеками и казахами, изучал факты реальной жизни, что и позволило ему выступать не оголтелым поборником самодержавно-колонизаторской политики, а либерально-буржуазным культуртрегером. В результате статья наполнилась фактическим содержанием, позволяющим помимо авторской тенденциозности объективно представить некоторые стороны положения казахского народа.

Довольно точно характеризуется Ю. Южаковым тяжелое положение казахов Южного Казахстана и бывшей Сыр-Дарьинской области. Среди кочевого населения неограниченно «царствовал родовой патриархальный быт». Внешне независимый аул управлялся аксакалами, главой семьи, и фактически находился в полной материальной зависимости от него. Патриархальные устои прикрывали резкое классовое расслоение, о котором не говорил Ю. Южаков, но очевидность которого явствует из всего изложения. И обычное право, адат, и сношения с кокандскими властями, и взимание податей, – все, в конечном счете, использовалось в интересах богатых аксакалов и родоправителей. Спорные вопросы выносились на суд биев, но их решения часто не выполнялись. Возникла родовая месть, барымта, разорявшая аульную бедноту.