Анна Ромашкина - Хостесс. История Бэйли Екатерины

– И ваш парень не возражал?! – он даже не пытался скрыть недоверия.

– Не, он у меня джентльмен.

– И у вас ни разу не было секса?! – полицейский, как и переводчик, все еще отказывался мне верить.

– Не было, – упорно стояла я на своем. – Вы ведь простыни из номера именно для этого забрали, – чтобы проверить, был у нас секс или не было. Зачем еще и меня по сто раз об этом спрашиваете?! – не выдержала я.

– Ну ладно, ладно… Вы утверждаете, что с Джейсоном у вас были серьезные отношения. Как часто вы встречались? Что делали?

– В парк ходили гулять, обедали в ресторане, просто так по Кунсану гуляли… – принялась перечислять я.

– А он вам подарки делал? – прервал меня полисмен.

– Ам-м… цветы дарил, – после секундной паузы выдала я.

– И это – все? – протянул он разочарованно. – Ни ценных подарков, ни денег он вам не дарил?

Ах, вон к чему он клонит! Пытается прознать, встречалась я с Джейсоном просто так, аль за дорогие подарки да за деньги. Ну-ну…

– Нет, ничего ценнее цветов не дарил. Но они краси-и-и-ивые были, ужас! Лилии. Я люблю лилии, – я уже не могла удержаться от сарказма.

Тут что-то всплыло в моей памяти, мозги зашевелились активнее, еще активнее: лилии, лилии… что-то такое, связанное с ними… Боже, ну да! Ведь я вытянула из корзины лилию с двумя цветками, а Светка сказала, что это – плохая примета! Вот черт! Права была. Яркая вспышка воспоминаний пронеслась в моем сознании, и я «уплыла» в события недельной давности.

Вот мы гуляем по Кунсану. Я периодически подношу цветок к лицу и вдыхаю немного резковатый, но абсолютно неповторимый, особенный запах лилий. Джейсон держит меня за руку и шепчет какие-то глупости, приятные и понятные лишь нам двоим… В моей голове проносились наши встречи, прогулки, чувства, возникшие так неожиданно и поглотившие меня целиком.

– Значит, подарков он вам не делал. А на работе он вам выпивку покупал? – был задан очередной вопрос, но я его даже не заметила, «уплыв» туда, где мне было так хорошо.

– Прошу прощения! – сквозь дымку воспоминаний до меня, наконец, донесся голос переводчика, заметно повысившего тон.

Я «вынырнула» в реальность:

– Да, извините. Что вы сказали?

– Покупал ли ваш друг выпивку вам на работе? – переспросил он.

– Нет, я вообще редко пью, а на работе – тем более.

– У вас есть совместные фотографии?

– Да, но у меня забрали их. При аресте, – напомнила я.

– Одну минутку, – переводчик извинился и отошел.

Полисмен остался сидеть на месте, продолжая разглядывать меня с откровенным презрением.

«Не верит, – подумала я. – Ну и ладно, я здесь не для отпускания грехов».

Переводчик вернулся минут через пять с бумажным пакетом. Вскрыл его и извлек на свет мои вещи: кошелек, фотографии, блокнот.

– Эти фотографии? – спросил переводчик и посмотрел на меня.

– Да, эти.

Он стал просматривать фотографии: вот мы в Кунсане, в парке, в «Стерео». Я неожиданно вспомнила, что на одной из фотографий мы сидим за столом, и передо мной стоит сок. Вот черт!

Естественно, он обратил внимание именно на нее.

– Что это за напиток? – спросил он сухо.

– Коктейль. Мы ходили в бар до работы, и я выпила коктейль. Праздник был.

– А что в коктейле, какой это был бар и что за праздник?

– Коктейль обычный: сок, немного ликера и что-то еще. Название бара не помню. А праздник был – Первое Сентября, – с ходу соврала я, не моргнув и глазом.

– Это вы до работы сфотографированы или после?

– До.

Хм, и к чему это он клонит? – пока не понимала я.

– А вы всегда так по-вечернему одеваетесь средь бела дня? – с интонацией «ага, попалась!» уточнил переводчик.

– Нет, только по праздникам. Первое сентября – большой праздник в России, – с улыбкой «меня так просто не проймешь» отрезала я.

Лицо полисмена, когда переводчик передал ему мой ответ, еще заметнее исказилось злостью и презрением, а глаза – еще больше сузились.

– Вы можете попросить своего друга приехать, чтобы он подтвердил ваши слова? – спросил он.

– Я могу позвонить, но не уверенна, что он сможет приехать, – я была почти уверена, что он не приедет. Ведь Ник сказал уже Ире, что у них начались учения и с базы никого не выпускают.

Но на всякий случай решила уточнить:

– А где мы вообще находимся? Куда ему ехать-то, если он все-таки сможет?

– Ченджу.

– Скажите,… нас депортируют? – волнуясь и слегка запинаясь, я задала и самый главный, давно мучивший всех нас вопрос.

– Да. Пока что не могу сказать точно, – сможете вы впоследствии вернуться в Корею или нет, но что депортируют – это точно. Так что если ваш друг приедет, пусть привезет ваши вещи.