Виктор Шендерович - «Здесь было НТВ», ТВ-6, ТВС и другие истории

Пришлось привыкать и ко встречам с собственным именем в самых неожиданных контекстах. Поначалу я обижался и даже звонил в редакции, но потом плюнул – и виртуальный «Шендерович», окончательно отделившись от меня, зажил своей собственной жизнью. Он эмигрировал в Америку и разводился с женой, владел престижным московским клубом, говорил какие-то немыслимые пошлости в интервью, которых я не давал, а однажды был госпитализирован с сердечным приступом. Добрые люди сообщили об этом по телефону моей маме – по счастью, как раз в тот момент, когда у мамы был я сам.

Наконец, в одно прекрасное утро, заглянув в интернет, я обнаружил там висящий на пол-экрана анонс: «Шендерович обвиняется в убийстве испанки». Покрывшись холодным потом, я щелкнул «мышью» – и через несколько секунд выяснил, что речь идет об испанском хирурге Херардо Шендеровиче, зарезавшем пациентку. Ну и однофамильцы у меня…

Как в анекдоте про Пушкина и Муму: женщину зарезал Херардо – а к следователю позвали… В общем, я в очередной раз дописался. В одно прекрасное апрельское утро 99-го года мне позвонили из московской прокуратуры и попросили зайти.

Эту хохму я уже знал. Из-за «Кукол» меня допрашивали еще в девяносто пятом, и признаться, я думал, что уже хватит. Но, как выяснилось, история действительно движется по спирали.

На сей раз в дальнюю дорогу меня позвал депутат Государственной думы коммунист Никифоренко. Этот государственный муж обратился к Генпрокурору Скуратову с просьбой «рассмотреть коллективное письмо из г. Оренбурга о телепередачах г-на Шендеровича, который частенько любит подменять сатиру хамскими высокомерными оценками известных политиков страны, избегая оскорблений в адрес Президента» (курсив мой – В.Ш.).

Коммунист Никифоренко знал, кому жаловаться – прокурору Скуратову, после показа по РТР его досугов с проститутками только и оставалось, что стать борцом с антинародным режимом. Но это – подробности, а спираль исторического развития состояла в том, что весной 99-го отсутствие оскорблений в адрес Президента России уже являлось обстоятельством, отягчающим вину.

И опять – мою.

Тут следует вспомнить, что следующим хозяином Кремля в то время, по всем раскладам, выходил Примаков. Евгений Максимович еще не был близко знаком с творчеством Сергея Доренко и думал, что рейтинг – это то, что растет. Коммунисты и особисты по такому случаю смелели день ото дня. В похожей ситуации Хлестаков замечал чиновнику Землянике: «Помнится, вчера вы были меньше ростом…» В сентябре 1991-го эти господа были счастливы уж тем, что их не поднимают за шею вслед за их железным Феликсом, но к концу десятилетия помаленьку начали снова входить во вкус, восстанавливая навыки руководства страной.

Навыки восстанавливались быстро. Мерзости делались теперь не от шальной коржаковской удали, а как положено – по многочисленным просьбам трудящихся. Тут самое время перейти собственно к коллективному письму из Оренбурга, которое сопроводил в прокуратуру бдительный слуга народа.

По части патриотизма это сочинение было исполнено на пять с плюсом, чего не скажешь о правописании. Оно и понятно: озабоченному патриотизмом не до подробностей родной грамматики.

«В одной из передач, – писали обиженные мною и Богом граждане, – одна из кукол изображала женщину с русой косой, в русской национальной одежде, с голубыми глазами (т. е. русская) где на вопрос «Что делать?», присловутый «Мозговед» Шендеровича предписал русским «трудотерапию»…

Продравшись сквозь патриотический синтаксис, я сел писать покаянное объяснение, первую фразу которого мне продиктовал добрый следователь.

«…По существу заданных мне вопросов могу показать следующее. Я действительно являюсь постоянным автором сценариев программы «Куклы». Однако ни в одном из выпусков этой программы не было куклы с русой косой, в русской национальной одежде, с голубыми глазами, как утверждается в письме из Оренбурга.

Нечто похожее было в программе «Итого». А именно: в выпуске за 26 декабря 1998 г. психиатр Андрей Бильжо, говоря о пациентке Р. с аналогичными приметами (коса, одежда, цвет глаз), действительно прописал ей «трудотерапию».

В ответ на запрос депутата Ю. Никифоренко поясняю, что под пациенткой Р. авторы программы имели в виду Россию. Поясняю также, что это не оскорбление, а метафора.

В ее основе лежит глубокое убеждение авторов программы «Итого», что русский народ в целом – народ мечтательный, стоящий в стороне от европейской цивилизации и не склонный к труду. Каковое мнение с авторами программы разделяют, в числе многих других, философ П. Чаадаев, историк В. Ключевский, а также писатель А. Пушкин, бывавший, в частности, и в Оренбурге.