Юрий Никитин - Как стать писателем (2-е изд.)

А теперь самое главное… Ведь роман собирались писать о любви, войне и тэдэ. Какая, к черту, любовь! Вы плюнули читателю в самую душу. Он все равно возмущен и придет бить стекла, вы об этом уже знаете, так о какой любви к женщине может идти речь?.. Невозможно драться за душу читателя, перевербовывая его таким образом, и говорить еще и на другую тему. Пусть даже за любовь. Не получится о любви! Вот просто не получится.

Два арбуза в одной руке не удержишь.

Вы пишете литературное произведение. При чем тут правда жизни? Правда искусства куда важнее.

Для тех самых, которым надо очень подробно объяснять, как именно повязка сползла с головы на колено! Которым прежде всего дай точность в произведениях. Абсолютную правдивость!.. А то, что Айвенго так и не был узнан ни отцом, ни любимой, их не коробит. И то, что граф Монте-Кристо без всякой маски общается с людьми, его предавшими однажды, тоже нормально: не узнали!.. Любимая женщина, которая мечтала выйти за него замуж, не узнала!..

Но если для произведения надо, чтобы отец не узнал родного сына, которого не видел всего пару лет, вот и не узнает! Надо для сюжета, чтобы леди Ровена час расспрашивала Айвенго о нем самом, но не узнала, – будет сделано! А ведь последний раз виделись и целовались от силы те же годик-два назад! Да и модные в одно время маскарады – смешно, когда лишь глаза чуть прикрываются полумасочкой, оставляя открытыми рот, нос, щеки, шею… Когда муж встречается на балу с собственной женой, которая лишь глаза прикрыла полумаской, а сейчас кокетничает с ним, а он ее не узнает!

Ну можно ли найти большую условность в искусстве? Он не узнает женщину, которую час назад мял в постели, знает глубину ямочек на щечках, подбородок и форму губ, вовсе не прикрытых маской, знает ее голос!..

Или если классики, то можно? Но они не родились классиками, тоже спорили с дурачьем. А классиками стали потому, что шли своей дорогой, не слушая доброжелательных ревнителей справочников. Так что вывод: точность для произведения – обязательна. Всегда сверяйтесь с энциклопедиями. Справочниками. Картами. Точными моделями одежды и пр. необходимыми вещами.

Но!.. Если все это или что-то из этого хоть в малейшей степени повредит ткани произведения, то на фиг эту точность! Пусть ее ревнители читают справочники. Главное – произведение. Главное – взволновать душу читателя. Сделать человека лучше. А если стоит выбор: дать ему более подробное и точное описание «хорошо сбалансированного меча» или сделать читающего честнее и благороднее, то уж точно можно пожертвовать точными данными: пусть расходуют слюни на перелистывание справочника по металлургии.

Ладно, еще один маленький пример, уже не из области рисования словами, а кистью. Взгляните на шедевры величайших художников Возрождения! Вот Персей красиво сражает Медузу, вот святой Георгий тычет копьем змея – оба в полных рыцарских доспехах XVI века! Думаете, художникам знатоки не подсказывали, что Персея надо обязательно в легкой тряпке и с коротким ножиком, что тогда гордо именовался мечом?

То есть, подумать только, настойчиво предлагали рисовать благородных героев неотличимыми от простолюдинов!.. Стоит посмотреть на дебелых баб фламандских художников, т.е. Афродит, Венер и прочих терпсихор! Что же, Рубенс не знал, какие были эллинки? Ха, потому он и Рубенс, а не Ваня Пупкин, что знал, но делал по-своему.

Впрочем, многие художники слушались знатоков. «Знатоков» пишу без кавычек, так как они действительно знатоки, специалисты. Но знатоки в вооружении, местности или обычаях – еще не знатоки в литературе, живописи, человеческой психологии.

Да что долго объяснять, за нас говорит Дарвин: художники и писатели, которые слушались знатоков и писали «правильно», где вы? Вымерли в процессе естественного отбора. Непослушные Рембрандты, Тицианы да Веласкесы – выжили.

Классиками становятся те, кто идет своей дорогой, не слушая ни критиков, ни доброжелателей.

Хотелось бы обойти одну неприятную, очень даже неприятную тему, неприятнейшую, но если бы «обойти» значило «убрать», я бы это с великой охотой сделал. Все мы предпочитаем говорить о Высоком и Вечном, но, к сожалению, в нашей жизни есть не только это самое Высокое и Вечное.

Как ни печально, Высокого и Вечного встретится намного меньше, чем очень даже не высокого. Тема больная и прегадкая, даже не хочется ее и касаться. Но ведь если некоторые законы не преподать дома, то их преподадут на улице?