Литературная Газета - Литературная Газета, 6618 (№ 42/2017)

Это и спектакль, и ожившая выставка. Из экспедиций по «лагерным местам» мы привозим различные экспонаты, некоторые участвуют в спектакле. Дополняют повествование. Посетители ведь чувствуют, когда перед ними не муляж, а реальный лагерный предмет.

– В экспозиции я видел вышивку, сделанную руками одной из заключённых, видел красивую тюбетейку какого-то бедолаги из Средней Азии… Впечатляет! Но когда смотришь в некоторых альбомах фотографии «оттуда», то видишь не только картины непосильного труда и человеческого унижения, но и детали быта, которые чуть ли не умиляют: на стенах бараков картины и фотографии, призывные плакаты… Что система лагерей давала Стране Советов, можно ли ей найти обоснование, как там жилось людям?

– Подобные фотографии, а их немало, были сделаны в пропагандистских целях. Это такое вынужденное самопозиционирование системы: «Труд есть дело чести, доблести и славы».

В воспоминаниях же, например, Шаламова, совсем иная картина. Картина издевательств. Хотя кто-то умирал от голода и холода, а кто-то стремился выступать на концертах, гастролировать по лагерям. Там выдавали другой паёк и не было рабочей нормы. А рабочая норма распределялась среди тех заключённых, которые трудились на общих, тяжелейших работах. Тысячи и тысячи умирали от перенапряжения.

Была такая газета «Перековка». Содержание сводилось к тому, что вот-де из врагов народа мы сделаем друзей народа, «нормальных граждан». Это, если использовать современную терминологию, рекламный ход. Труд-де не убивает, а облагораживает. Фильм «Соловки» был снят с тех же позиций. Но это фантики. Внутри всё другое.

Что касается экономической составляющей, то, да, заключённые валили лес, добывали уголь и золото, строили железные дороги, шло освоение новых территорий. При этом лагерная экономика была убыточна – расходы на содержание лагерей и колоний не покрывались доходами от эксплуатации заключённых, а себестоимость продукции была слишком высока. И опять встаёт вопрос о цели и средствах. Стоило ли всё таких жертв? Почему через унижение? А то и через дурость. Вот «мёртвая дорога» (501–503-я стройка) Салехард – Игарка. Она так и не заработала, не случилось стыковки, хотя оставалось всего несколько километров. На стройке погибли тысячи людей.

Возникает вопрос: можно ли было осваивать другим способом? Кто-то говорит: можно было. Ведь потом вольнонаёмные приезжали и более-менее по-человечески развивали районы Дальнего Востока, Колымы. Кто-то говорит: нет. Только силами заключённых всё и стало возможным.

Вопросы можно плодить, абстрактно рассуждать, а полезнее представить свою семью или себя в таких обстоятельствах.

– Когда БАМ стали снова строить, пробивали тоннели, то находили горы человеческих останков, людей даже не хоронили… Соглашаюсь с вами: цель-то – счастливый человек, а не то, чтобы ценой его жизни что-либо обеспечить, даже если можно иначе.

– Об этом и говорю. При ином подходе есть смещение в понимании жизне­устройства, есть некие амбиции, есть даже некая психопатология у людей, которые всё затевали. Плюс создание ими особой атмосферы и системы уничтожения себе подобных.

До сих пор Большой террор вызывает вопросы о его причинах. Мы и собираем, как я уже говорил, картину террора по пазлам, чтобы лучше, полнее всё понимать.

Музей истории ГУЛАГа:

Москва, 1-й Самотёчный переулок, д. 9, стр. 1

– Сколько людей погибло в лагерях?

– За 27 лет существования ГУЛАГа через лагеря, колонии и тюрьмы прошло около 20 миллионов человек. Всего с 1930 по 1956 год было осуждено к лишению свободы 20 839 633 человека. Некоторые осуждались не по разу, в том числе и в местах заключения, поэтому реальное число заключённых несколько меньше. По политическим мотивам, за так называемые контрреволюционные преступления, осудили более 5 миллионов человек, из них не менее миллиона расстреляли. Остальные отбывали сроки за должностные, имущественные, воинские и другие правонарушения. Российские историки выявили и описали 476 лагерных комплексов, существовавших на территории СССР.

Нужно иметь в виду, что эта арифметика базируется на отчётах самой репрессивной системы, цифры корректировались ею самою. Для системы было, например, невыгодно большое количество смертей. Было множество случаев, когда видели, что человек вот-вот умрёт, и его списывали. Он выходил на волю, вскоре умирал, но уже не в лагере.

Репрессии, о чём иногда забывают, это не только страдания тех, кто попал в лагерь, спустя годы вышел из него или был расстрелян, не дожил до освобождения. Это ещё их родственники. Ломалось огромное число судеб. Мы записываем интервью детей бывших заключённых. Кстати, по закону они также являются – и это справедливо – жертвами политических репрессий. Обращу ваше внимание на формулировку, которая венчает судьбы большинства реабилитированных – «За отсутствием состава преступления». Государство признало, что человек пострадал, прошёл через лагеря или был расстрелян, а преступления не совершал.