Правда,некоторые злые языки тогда намекали, что, дескать, не от себя стоят ребята наГорбатом мосту. Дескать, за ними Березовский с Гусинским да примкнувший к нимЯвлинский. Но душа, уставшая от безответного позора, отказывалась в это верить.Народ истосковался по героям-освободителям, и в палаточном лагере шахтеров сутра до ночи толклись гости. Кто с продуктами, кто с деньгами, кто с газетами илистовками, кто с одеялами и пальто, кто с гитарой или гармошкой. Некоторыеприходили в специально назначенный час, когда шахтеры исполняли коронныйномер: ритмически стучали касками по асфальту. Для нас это тоже были какие-тоновые формы протеста, и романтически настроенные зрители представляли себе,что, наверное, так бастуют шахтеры туманного Альбиона — эталон борьбы мировогопролетариата за свои права.
Читательможет подумать, что мы и тогда, летом 1998 года, были этакими ироничныминаблюдателями. Отнюдь нет! Мы тоже приходили, вели разговоры, многих знали поименам. В общем, братались вовсю. Что там злым языкам! Мы даже своей интуициине верили. А она подсказывала: “Посмотрите, какие у них сытые лица! Какаябеззаботность и неуместная в столь критической ситуации игривость… Домаголодные жены и дети, рядом Белый дом, где всего пять лет назад безжалостнорасстреляли людей, которые тоже требовали ухода Ельцина. А тут ощущениезатянувшегося пикника. Только не на лесной поляне, а в центре Москвы… Ипочему они ускользают от серьезных разговоров, не говорят прямо, за кого они икаковы их политические требования кроме отставки Ельцина и правительства? Ну,уйдут они. А дальше что?
Но мызаглушали эти непрошеные подсказки интуиции пафосом братской солидарности.
Отрезвлениенаступило на третий месяц дружбы, когда мало-мальски серьезный разговор наконецсостоялся. Придя в гости и выпив водочки, один из лидеров шахтерского профсоюзапризнался нам, что на политику им, по большому счету, плевать. Так же как на неполучающих зарплату учителей и врачей. Они ставят перед собой чистокорпоративные цели — чтобы жизнь у них была, как на Западе: хороший дом в 2-3этажа и заработок, сопоставимый с заработками иностранных шахтеров. А будетРоссия колонией или не будет, какая разница? Это пускай политики разбираются.Нам велели добиваться отставки Ельцина — мы и добиваемся.
Кто велел,осталось за кадром. Но и сказанного было довольно. Больше мы шахтеров ненавещали. Стало ясно, что трехмесячный палаточный лагерь — это какая-тообманка, какой-то политический балаган. Но людям (наверное, по гордыне) нехочется помнить, как их обвели вокруг пальца. И мы быстро вытеснили из памятисобытия того лета.
А сейчасвдруг вспомнили, и у нас возникла догадка: а не был ли этот трехмесячныйхэппенинг первой пробой пера? Первой попыткой нашей “оранжевой” революции? Нотолько в декорациях бастущего пролетариата, с шахтерскими касками в качествеударных инструментов. Вполне возможно, что если бы этот эксперимент прошелудачно, мы бы услышали о “мирной революции шахтерских касок”. Чем это хуже“революции роз”? Нет, мы ничего не утверждаем. Это только предположение. Но,согласитесь, даже финал шахтерского “майдана” вызывает вопросы. Если выпомните, палаточный лагерь фактически свернулся сразу после дефолта. Ифинальная сцена по стилистике была близка к театру абсурда. Тогдашнийпремьер-министр С. В. Кириенко и вице-премьер Б. Е. Немцов, отправленные вотставку, буквально выйдя из кабинетов на улицу, тут же отправились впалаточный лагерь с бутылкой водки, что было многократно показано по всемканалам телевидения.
То естьчлены “банды Ельцина”, можно сказать, ближайшие пособники главаря, которым вовторой строке упомянутой речевки предлагалось совершить на нарах самыеоскорбительные для мужчины действия, пришли к тем, кто их так оскорблял — кшахтерам, чьи семьи по вине “банды” умирали от голода, — и были приняты!Пускай не как дорогие гости (в СМИ утверждалось, что пить с “отставниками”шахтеры не захотели), но приняты! Это все равно как члены Временногоправительства в октябре 1917 года, вместо того чтобы драпать в женском платье,вышли бы к революционной матросне (“к матросикам”) с ананасами и шампанским.Как вы полагаете, был бы им оказан столь же мирный прием?
Во всякомслучае, в шахтерском “походе на Москву” как-то подозрительно много перекличекс “оранжевым” шоу. Даже то, что кто-то привез их — откуда у нищих иобездоленных свои деньги? — из Воркуты и других угольных регионов, затративнемалые средства на дорогу и на содержание в столице. Шахтеры ведь и саминамекали, что живут не только на пожертвования горожан.
Читать дальше
