Наверняка найдутся такие, кто, прочитав эти строки поэта, скажет, что они отдают экстремизмом. Что можно на это возразить, кроме того, что посоветовать внимательно оглядеться вокруг? Ибо большего экстремиста, чем сегодняшняя российская действительность, трудно себе даже представить. А Козлов только с беспощадной прямотой и болью запечатлел эту действительность в своей поэзии. К примеру, в таких стихах, как “Продают пароход”: “Обнищала страна… Да, конечно же, да! / Потому что ворьё прикормилось у власти! / Продают пароходы, потом — города, / А потом — всю страну по частям на запчасти. / Продадут и сбегут. Мы останемся здесь. / Будем здесь вымирать терпеливо, но гордо. / Будет нечего пить. Будет нечего есть. / Будет некому плюнуть в продажную морду. / Но ещё ведь не поздно? Не поздно ещё / Одолеть в себе страх, побороть равнодушье. / И ворам предъявить окончательный счёт, / Пока Армия есть и имеет оружье!..”.
Начав цитировать стихи Игоря Козлова, очень трудно оборвать выпущенную на свободу цитату — настолько наболевшими кажутся строки поэта. Таково, в частности, стихотворение “Эти мысли не взять ни петлёй, ни свинцом…”, в котором лирический герой пирует с мертвецами ушедшей эпохи, подпевая им революционные песни и рассказывая о страшных переменах, произошедших в сегодняшней России: “А умолкнем — скажу им: “Людьми правит злато! / Молодые стоят, все — на Запад лицом, / Всё готовы продать за проклятый тот Запад!..”.
Стихи Игоря Козлова жёстки, но зато спасительно искренни — так врач предупреждает ещё здорового человека о губительном вреде курения для его организма: “Кто на Запад смотрел — тот увидит свой прах! / Остальные — восстанут живыми из мёртвых!..” Вот такие бы стихи печатать газете “Комсомольская правда”, чтобы соответствовать своему названию. А главное — чтобы спасать своих читателей от пути, на котором их ждёт только встреча со своим прахом…
Виктор ТИМОФЕЕВ. Мой мачтовый город. Стихотворения. Песни. Поэмы. — Мурманск, 2001. — 304 с.
Виктор ТИМОФЕЕВ. Гей, славяне. Стихотворения, поэмы. — Мурманск, 2002. — 202 с.
Виктор ТИМОФЕЕВ. Думай, русский медведь. Лирика. — Мурманск, 2002. — 16 с.
Для характеристики поэта и человека Виктора Тимофеева достаточно одного слова — патриот. Патриот Мурманска, патриот России, патриот славянства. И ещё — патриот поэзии, средствами которой он выражает все свои чувства: радость от ощущения жизни, любовь к родной земле и людям, впечатления от встреч и поездок… Но чаще всего, как сказал об этом в предисловии к сборнику “Гей, славяне” сам автор, стихи рождаются от боли. А причин для неё наше апокалипсическое время даёт более чем достаточно: “Какие бездны мерзости открылись! / Какие беды Родину трясут! / Перевернулся мир… Вверху — бескрылость, / Всемирный Блуд вершит свой Страшный суд. / Едва стоит несчастная Россия. / Народ в чужие рубища одет. / Жалеть людей — сердечной нету силы, / А презирать — душевной силы нет…”.
Стихи Виктора Тимофеева последнего периода предельно публицистичны, это почти что рифмованные политические манифесты, с тем только отличием от воззваний различных партий и движений, что они до самых краёв наполнены живыми, просто-таки кипящими чувствами поэта, которые автору порой с превеликим трудом удаётся удержать от впадания в экстремальные крайности. Хотя, надо признать, для этого и существуют сегодня весьма серьёзные основания: “Война в России. Мор. Пожар. Позор. / Курс — на погибель русского народа. / В Кремле, где сел пьянчуга, вор, позёр, / Тасуется краплёная колода. / Так что же — так и будем прозябать, / Надеяться на жалкие подачки? / И с потасовкой путассу хватать, / И с голоду впадать в запой и в спячку? /А может, НАДО БРАТЬСЯ ЗА ТОПОР?..”.
Будучи по всем признакам врождённым лириком, Виктор Тимофеев работает почти исключительно в жанре поэтической — социально-философской по своей направленности — публицистики, решая поэтическими средствами крайне болевые для нашего гражданского общества вопросы: “Русский вопрос! Поднимайся и спрашивай! / Что тут осталось у нас в кладовых? / Пепел, да гнилость, да мыши и шашели? / Пусто, как в драном кармане вдовы? / Спрашивай: быть иль не быть всему русскому? / Храмам сияти, а песням звенеть? / Полю пшеничному, тёплому, хрусткому / в хлебы свиваться и брагой кипеть? / Русский вопрос — не в укор белорусскому. / И украинскому он — не в упрёк. / Также — татарскому, манси, якутскому / русский как брат и как дружбы зарок. / Он поперёк — воровскому исчадию, / людям с гражданством двойным и тройным, / монстрам с двойною душой беспощадною, / вставшим войной против нашей страны…”.
Читать дальше
